Джана Эштон - Верь мне

— Нет! — говорю я, смеясь. — Люди такие психи.

— Такое случалось дважды за время моей работы в департаменте! — Кэл усмехается и бросает на меня взгляд.

— Думаю, благословение, когда машинка оказывается игрушечной.

— Ага, это один из вариантов восприятия ситуации, — соглашается он, сворачивая на Пэкер авеню к стадиону.

— Как давно ты работаешь пожарным?

— Шесть лет. Но я всегда знал, что хочу быть пожарным, с самого детства. Я люблю это, так же, как, спорю, ты любишь преподавание. — Он усмехается, и я киваю.

— Ага, я хотела стать учителем со времен учебы в начальной школе. Так что рада была получить работу в своей области. Я люблю свой класс, они замечательные дети. Мне очень повезло.

Он улыбается в мою сторону, и мы продолжаем болтать о его и моей работах, местах, в которые были бы не против сходить в Филадельфии, и другой похожей фигне. Он упоминает, что участвует в лиге по софтболу с ребятами из своей пожарной части, и говорит, что мне стоит как-то прийти и взглянуть на него. Свидание проходит так хорошо, и Кэл очень милый. Я хочу сказать, что, возможно, не чувствую рядом с ним бабочек, но он хороший парень.

Кэл заезжает на стоянку, и мы следуем за чередой машин, выискивающих свободные места на парковке заполненной рядами авто. Наконец, мы находим одно свободное место и занимаем его. Кэл опускает козырек и хватает билеты на игру, передавая их мне до того, как выключить зажигание.

Мы идем бок о бок к воротам, все еще болтая. Ага, это свидание идеально. Солнце светит, птички поют, облака плывут в небесах, бла-бла. Я реально прониклась всеми этими связанными со свиданием штуками.

Мы доходим до ворот и сканируем билеты, затем следуем за указателями к нашей секции, уклоняясь от людей в столь многолюдном месте. Кэл хватает меня за руку и крепко держит, пока пробираемся через толпу, запах хот-догов и поп-корна пропитывает воздух, тогда как между рядами ходят продавцы, торгуя всем от командных кепок до пива. Чем ближе мы подходим к полю, тем больше я убеждаюсь, что мы пошли не в том направлении.

— Вау, это правда наши места? Мы так близко. Это сезонные билеты? — Я останавливаюсь, глядя на билеты в руке, чтобы убедиться, что мы в нужном месте. Мы в возле пятидесятиярдовой линии, рядом с лавкой Орлов. Думаю, вид здесь даже лучше, чем по телевизору.

— Ага, получил их от друга. — Он усмехается, когда мы находим наши места и садимся. — Я определенно теперь ему задолжал, верно? — говорит он, подмигивая.

Когда садимся, я разглядываю тренеров и игроков, стоящих всего в нескольких футах от нас. Они делают разминку, и мы так близко, что я слышу грохот шлемов. Я не фанат футбола, но очень круто находиться так близко. Вокруг меня толпа возбужденно гудит, когда гигантский электронный экран начинает отсчет минут до начала матча. Я наклоняюсь на максимум вперед, разглядывая все, так что должна развернуть голову назад, чтобы увидеть Кэла. Но он не смотрит на поле, вместо этого глядит на что-то за нашими спинами.

— Что не так? — спрашиваю я.

— Просто выглядываю продавца с хот-догами. Хочешь хот-дог? — спрашивает он у меня, все еще осматриваясь.

— Конечно, и продавец прямо здесь. — Я указываю на парня-продавца, одетого в стандартную форму для продавцов стадиона, держащего одну из тех подогреваемых коробок, что вешается поверх груди.

— Нет, давай вместо этого возьмем чизстейки. Мы же в Филли, верно? Я пойду захвачу их и пару банок пива. Сейчас вернусь.

— Ладно, — соглашаюсь я. Если он хочет чизстейки вместо хот-догов, чего мне волноваться? Я возвращаю внимание к полю и тяну рукава рубашки вниз, вставляя пальцы в странные отверстия в шве. Все правда складывается в идеальный день, — думаю, пока ветер дует в лицо, и я убираю волосы за уши.

Постойте. Стоило ли мне пойти с ним? Я такая грубая. Мне следовало пойти с ним. Я встаю и пробираюсь до конца прохода, извиняясь перед каждым, мимо кого должна пройти. Кэл не сможет донести все это сам. И мне стоило предложить заплатить за еду, раз уж он привел меня сюда. Нет причин для беспокойства, я перехвачу его в очереди. На стадионе всегда длинные очереди за едой.

Я поднимаюсь по ступеням трибун к главному центральному проходу, ведущему к внутренней части стадиона, где находятся продавцы еды. Уходит пару минут на то, чтобы добраться сюда, уворачиваясь от всех болельщиков, стремящихся занять место до начала матча. Надеюсь, мы не пропустим начало, — думаю с сожалением, когда бросаю взгляд на огромное табло над полем, отсчитывающего минуты до начала игры. У нас осталось немного времени.