Элла Мейз - Напрасная прелюдия (ЛП)

Немного поздновато я вскочила со стула. Честно говоря, я надеялась, что мои глаза обманывали меня, и он просто пройдет мимо.

Хоть я и выпила только один бокал белого вина за ужином, я почувствовала головокружение, и мне пришлось ухватиться за стол, чтобы восстановить равновесие.

Неожиданно его теплая кожа коснулась моей. Это был первый раз, когда я ощущала его руки на себе, находясь в сознании. И это было по-другому.

Сделав шаг назад, я позволила его руке соскользнуть с моей. Мою кожу все еще покалывало от неожиданного контакта, пока мы смотрели друг на друга, ошеломленные по какой-то неизвестной нам обоим причине.

Пытаясь найти храбрость где-то глубоко внутри себя, я встала прямее. Я не собиралась позволять ему напугать себя. Что с того, что он обнаружил, как я смотрела на него несколько раз? Я же не следила за ним нарочно.

— Я думал, вам предложили отужинать у себя в номере, — сказал он в качестве приветствия.

Должно быть, я выглядела еще более нелепо, чем думала, раз он был так откровенно груб со мной.

— Предложили, — ответила я смущенно.

— Тогда почему вы здесь, мисс Харт?

Он знал мое имя.

— У вас есть передо мной преимущество, не думаю, что я запомнила ваше имя, мистер...

— Александр — достаточно.

— Что ж, мистер Александр, я не...

— Просто Александр.

Я выдохнула. Он переместил свой вес с одной ноги на другую, а его руки были в карманах, будто я его раздражала.

Встретив его холодный взгляд, я ответила:

— Хорошего вечера, мистер Александр, — сказала я и пошла прочь от него.

Я не просила его внимания, так же как и не нуждалась в том покалывании, которое он вызывал лишь касанием.

Войдя в лифт, я нажала на кнопку своего этажа и увидела, что он стоял на том же месте, где я и оставила его. Он наблюдал за мной, и его лицо было невозможно прочесть.

Несколько часов спустя я поняла, что мне было неспокойно в своем номере. Я чувствовала себя как в клетке, будто стены давили на меня.

Я не могла заснуть, я не могла сидеть. Не тогда, когда все, о чем я могла думать, была последняя ночь, когда я была с отцом, когда он несколько часов держал мою руку. И я определенно не могла выйти посреди ночи, когда город был покрыт таким большим количества снега.

Почувствовав, что начинаю сходить с ума, я переоделась и решила сходить в тренажерный зал при отеле. Иногда ходьба на месте может сотворить чудеса с разумом и телом. И моей единственной надеждой было достаточно устать, чтобы провалиться в сон на несколько часов.

Зал был почти таким же большим, как и холл, и я была удивлена, когда застала несколько человек, тренирующихся в этот час.

Мужчина, которому, возможно, под сорок, поднимал штангу и был решительно сосредоточен, тогда как другие занимались на беговых дорожках.

Я решила пойти в другой конец комнаты, где все еще могла наблюдать за падающим снегом, но и, возможно, чтобы не отвлекаться на других людей, занимающихся рядом.

Я глубоко вдохнула, как только начала бежать, и надела наушники.

Мне нравилось то, о чем эти аудиозаписи мне напоминали. Я любила слышать собственный смех на заднем фоне, когда слушала, как он исполнял мои любимые песни снова и снова. Он был для меня лучшим в мире пианистом, а я была его любимым зрителем, его маленькой звездочкой.

Единственной, которая имела для него значение.

Единственной, ради которой он отказался от всего, что только мог иметь.

Я не помню, сколько часов провела, слушая те же песни снова и снова, когда бежала на беговой дорожке, неизбежно стремясь в никуда. В мыслях я переживала счастливейшие воспоминания, перебирая разговоры с ним, которые могла вспоминать. Хотя на самом деле я была совершенно опустошена.

Когда я достигла того уровня, когда не могла отличить слезы от пота, то остановила тренажер и опустила голову, пытаясь восстановить дыхание.

Вытирая глаза ладонями, нетвердой походкой я направилась к выходу. Я была единственным человеком, который был настолько сумасшедшим, чтобы тренироваться в пять утра. Но, по крайней мере, теперь я была достаточно измотана, чтобы несколько часов поспать.

Шагнув в лифт, я прислонилась к задней стенке, рассматривая свое отражение в зеркальном потолке.

Когда двери почти закрылись, я увидела, как между ними протиснулась рука, останавливая их.

И вошел Александр...

Когда наши взгляды встретились, он на секунду засомневался, прерывая шаг. Быстро придя в себя, он повернулся спиной ко мне и нажал на кнопку того же этажа, напоминая мне, что нас разделяла лишь тонкая стена.