Дарья Панкратова - Займись счастьем. роман

© Дарья Панкратова, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Все персонажи этой книги выдуманы, все совпадения с реальными людьми и событиями случайны.

«Все в этой книге может оказаться ошибкой».

I hope you find happiness.

Метро встретило меня неизменной сутолокой, беспорядочно мельтешащая толпа заключила в крепкие объятия и попыталась вовлечь в хаотичные перемещения. Людей было слишком много даже для утренней Москвы – пришлось пропустить пару поездов на кольцевой. Выйдя из дома с запасом времени, я все-таки опоздала к утреннему скорому.

Сестра уже выбиралась из плацкартного вагона, волоча за собой темно-серый обшарпанный чемодан на колесиках.

– Надо же! Явилась, не запылилась! – приветствовала она меня.

– Салют. Надеюсь, хорошо доехала?

Мы с Олесей крепко обнялись.

Помимо чемодана, у сестры на руке висела полотняная сумка. Я кивнула на нее:

– Давай помогу?

Олеся помотала головой и извлекла из сумки пластиковую бутылку с пестрой этикеткой:

– Сейчас выкину, и пойдем…

Я удержала ее за руку:

– Зачем выкидывать? Оставь. Мне пригодится.

– Опять твои заморочки? – Олеся выразительно подняла брови.

– Заморочки здесь не при чем, просто удобная бутылка, я в ней буду воду с собой брать – мне для сумки как раз такая миниатюрная нужна…

Олеся с возмущенным видом закатила глаза, и бутылка отправилась в ближайшую урну.

– Я тебе пять таких бутылок куплю – потом, чтобы с собой не тащить. Поехали уже, а?

Мы прошли здание вокзала насквозь и вышли к подземному переходу.

Олеся поинтересовалась:

– Егор дома? Еще спит, наверное? Сейчас заявимся ни свет ни заря, разбудим его…

– Егора нет, – сдержанно ответила я, – никого не разбудим.

Олеся приостановилась, глядя на живописные вокзальные строения напротив.

– Его нет? А…

– Нет и не будет, – попыталась пресечь любопытные расспросы я.

– Ты ничего не хочешь рассказать?

– Может, и хочу. Только давай хотя бы до дома доберемся, а? Или ты предпочитаешь, чтобы у нашего разговора была куча свидетелей? Например, вон та колоритная парочка бомжей…

– Алиса, ты уверяла, будто у тебя все в порядке.

– Так и есть, – я пожала плечами, – в пределах нормы у меня все отлично…

– Слушай, я не одна из твоих дурочек-подруг! – начиная закипать, сообщила Олеся.

– Почему это мои подруги вдруг дурочки?!

– Потому что им ты еще можешь вешать лапшу на уши. Хорошо… мило улыбаться, отделываясь парой слов, и переводить разговор на другую тему. Кого-то подобное устроит, но лично мне этого недостаточно!

– Я тебе все расскажу, – пообещала я, – только отстань. Хватай чемодан, и поехали.

– А далеко ехать-то?

– Увидишь…

– Не слишком обнадеживающе, правда? – усмехнулась Олеся.

– Ладно. Пойду навстречу твоему детскому любопытству. По красной ветке до Лубянки, перейти на фиолетовую, потом до конечной. Или по кольцу до «Краснопресненской», но потом все равно по фиолетовой ветке до конечной.

– Ого… – протянула Олеся.

Теперь была моя очередь усмехаться:

– А ты как думала? Надеялась, что я живу на Тверской, с видом на памятник Пушкину или на Кремль?

Олеся промолчала.

– Идем, – подытожила я, – я просто мечтаю позавтракать.

– А я – услышать историю целиком. И не думай отделаться жалкими обрывками.

Я сделала вид, что не расслышала…

Солнце уже светило вовсю. Благодаря его щедрым лучам старый панельный дом не выглядел таким неприглядным.

– Ты живешь… здесь? – удивилась Олеся.

Я кивнула.

Разумеется, я и сама предпочла бы поселиться где-нибудь в другом месте. В соседях у этой хрущевки имелся, например, очень даже симпатичный кирпично-монолитный дом с оранжевыми эркерами. Однако выбирать не приходилось…

– Заворачивай, – велела я, указывая на второй справа подъезд.

Несколько месяцев назад тут было намного хуже. По весне заново выкрасили двери с домофонами, поставили удобные деревянные скамейки, полы в подъездах выложили плиткой… Правда, стены лифта так и остались исписанными похабными надписями, а ступеньки – разбитыми.

Мы поднялись на третий этаж, и я повернула ключ сначала в одной двери, потом в другой.

– Ну, добро пожаловать! – с напускной бодростью возвестила я, пропуская Олесю вперед.