Диана Килина: #Коллекционер

Мальчик склонил голову набок, изучая пышные ветки с крошечными бутонами. Потом привстал на цыпочки и потянулся повыше, чтоб ухватиться за ветку. Сорвав несколько, он оборвал лишние листья и протянул их девчонке, что наблюдала за каждым его движением, как заворожённая.

– Держи, – протянул букет ей, и поправил свободной рукой массивные очки, что съехали на кончик носа.

– Моя мама говолит, сто если найти вот столько, – показала пять крошечных пальчиков, – На цветке, то мозно загадать зелание и оно сбудется.

– Давай попробуем загадать, – мальчишка заинтересовался, ведь у каждого ребёнка всегда полно разных желаний.

Вдвоём перебрав каждый нежно—розовый бутон, они нашли два заветных с пятью лепестками. Девочка улыбнулась и сказала:

– Завтра мы с мамой уезаем. Я загадаю зелание, стобы снова тебя увидеть.

Мальчик улыбнулся в ответ и молча загадал то же самое. Уж больно забавной была девчушка – волосики кудрявые и тёмные, а глаза – огромные и любопытные. А ещё, она улыбалась, а его подруга детства улыбалась очень редко. Мальчику нравилась улыбка.

– Как тебя зовут? – спросил он, жуя горьковатый цветок.

– Шабина.

– А я – Глеб.

– Шпашибо, – пролепетала она, широко улыбнувшись наполовину беззубым ртом, – Я люблю ширень.

Махнула ему букетом и побежала по двору, разнося за собой сладковатый запах цветов.

Пожав плечами, мальчик поднял свой велосипед и покатил его к своему подъезду. У двери он обернулся, в очередной раз поправив кепку и дурацкие очки, что терпеть не мог, но девочка уже скрылась в одном из домов, а в каком – он так и не увидел.

Сиськи. Красивые женские сиськи, мелькающие перед твоими глазами. Может ли быть зрелище лучше?

Может. Красивая женская попа. Упругая, подтянутая и едва прикрытая короткими джинсовыми шортиками. Теми самыми, которые специально обрезают так, что при наклоне видна тонкая полоска шва между сочными полупопиями. Необычно то, что шорты эти с высоким поясом. Я могу насчитать пять, шесть… Семь пуговиц вместо молнии.

Она ставит заказанный виски на мой столик и разворачивается, чтобы уйти.

– Сколько стоит твой приватный танец? – говорю я.

Девица вскидывает чёрную бровь, которая не сочетается со светлым цветом её выбеленных волос. Едва заметно напрягается и отрицательно качает головой, отвечая:

– Я не танцую.

– Сотня, – быстро предлагаю я, прикидывая, сколько у меня наличности с собой.

Она хмурится. Забавно. Хмурится, но не отвечает.

– Две сотни.

– Я не танцую, – повторяет она.

Но она по—прежнему стоит около моего столика. Возле меня.

– Три сотни.

– Ты серьёзно? Ты предлагаешь первой встречной три сотни за приватный танец?

– Я в стриптизятнике, – я окидываю беглым взглядом зал и лениво улыбаюсь, – А ты – лучшее что есть в этом заведении.

Она изо всех сил попыталась сдержать улыбку, но уголки её губ дрогнули. Встрепенувшись, она снова надела маску серьёзности и покачала головой.

– Прости, но я не танцую.

Она разворачивается, снова открыв мне поистине шикарный вид на свою попу и начинает удаляться, держа поднос в одной руке.

– Четыре, – кричу я ей в спину, – Четыре сотни.

Девушка застывает. Стоит на месте, как вкопанная, несколько секунд, а затем оборачивается через плечо.

– Четыре сотни за что?

– Ты большая девочка, – я пробежался по ней глазами и не сдержал довольной усмешки, – Один приватный горизонтальный танец. Может быть, два. Может быть и вертикальный. Я ещё не решил.

В буквальном смысле я вижу, как она думает. Готов поклясться, что сейчас в её голове кружатся сотни мыслей, отговорок и, самое главное – оправданий, почему ей стоит согласиться. Я решаю добавить аргументов в пользу её: «Да» и говорю:

– Тебе понравится, обещаю.

Она молчит. Поворачивает голову в сторону бара, а потом возвращает свой взгляд на меня.

– Я закончу в пять утра, – произносит она неуверенно.

– Я подожду столько, сколько нужно.

Медленно, очень медленно она кивает. Закусывает губу, отворачивается и уходит. Я провожаю её взглядом, а затем возвращаюсь к своему прежнему занятию, а именно – разглядыванию очередной дамы, извивающейся на шесте, или пилоне – хрен его разберёшь, как он там называется.

Последнего прилично надравшегося клиента выводит под белы рученьки охранник. Я наблюдаю за этим со своего места, а затем снова возвращаюсь к барной стойке, которую нервно протирает моё сегодняшнее ночное приключение.