Мартин Сикорский: Небесные глаза. Ретагор

Ретагор встрепенулся. Он поднял голову: они столпились перед полукруглым входом в деревянной ограде, на которой было написано «У Морура». В глубине угадывался темный двор, а дальше – сама таверна, скорее, даже самая настоящая гостиница, потому что для обычной таверны сруб был чересчур велик и высок.

– Надеюсь, здесь найдется местечко, – обронил Ретагор, ни к кому, как будто бы не обращаясь.

– Ой, а вы тоже искали эту харчевню? – спросила одна из девушек, невысокого роста, стройная, в длинных широких штанах и яркой блузке. Она улыбалась, и лицо ее выглядело не просто красивым, а словно произведение искусства, вылепленное гениальным художником. Ретагор насилу оторвался от лицезрения ее лица и ответил:

– Насколько я понимаю, она совсем даже не харчевня. Я искал гостиницу поприличнее, и мне посоветовали заглянуть сюда.

– И правильно сделали, незнакомец, – заявил Нектор. – Я, правда, здесь никогда не был, но вот Рангор – знаток всех заведений в округе. Правда, большей частью это такие заведения, где нельзя быть уверенным, что не только кошелек будет на месте, когда проснешься, но и голова. – Он хохотнул и предложил войти внутрь.

Все получилось как нельзя лучше. Теперь он не просто делал вид, что пришел вместе с группой, но действительно с ними вошел, при этом непринужденно переговариваясь с Нектором и той девушкой, которая первая с ним заговорила. Войдя в ворота, они оказались в обширном дворе, и Ретагор понял, почему эта таверна привлекает гостей даже среди ночи. В отличие от многих подобных заведений, двор оказался чистым, ухоженным, кругом были посажены цветочные кусты, и более того там и здесь были расставлены большие столы со скамьями, большинство из которых сейчас были заняты. Двор был хорошо освещен не только факелами, а также фонарями, подвешенными над столами, но свет шел еще и из невысоких каменных жаровень.

Они остановились посреди двора, а Рангор пошел договариваться с хозяином насчет ужина и ночлега. Через пару минут он вернулся вместе с дородным бородатым мужчиной с добродушной улыбкой на лице, хлопотливо потиравшем руки. Подойдя, он радушно пригласил всех сесть за стол, задал несколько вопросов Рангору, интимно наклонясь к уху, и был таков.

– Думаю, от нескольких кусков прожаренного кабанчика никто не откажется, – полувопросительным тоном произнес Рангор, когда тот отошел, посматривая прежде всего на Ретагора.

– Я бы проглотила бы сейчас кабанчика целиком, – весело провозгласила девушка, привлекшая внимание Ретагора.

Как-то само собой получилось, что он тоже уселся вместе с ними. Никто не спрашивал его ни о чем, не задавал вопросов, даже не удивлялся, что какой-то незнакомец столь «ненавязчиво» присоединился к их кампании. Ретагор посчитал своим долгом это положение подправить, и если окажется, что он им мешает, то теперь уже можно незаметно для окружающих уединиться. Впрочем, глядя на девушку, он понимал, что этого ему делать вовсе не хочется.

Он повернулся к Рангору, которого принял если и не за главного в этой группе, то уж точно за самого старшего.

– Простите, что не представился сразу, так уж вышло. Я Ретагор, занимаюсь тем, что нахожу дорогу там, где ее, казалось бы, нет, – произнес он с открытой улыбкой.

– Рад знакомству, – ответил Рангор и стал представлять своих молодых товарищей: – Нектор, Арлетт, Корвина и Эльза. – Говоря это, он проводил рукой по дуге, а тот, чье имя он называл, церемонно кивал.

Когда процедура знакомства закончилась, Арлетт – та девушка, которая привлекла внимание Ретагора настолько, что он постоянно ловил себя на том, что бесцеремонно, до неприличия смотрит на нее, поинтересовалась, что это за странное занятие, искать дорогу, там, где ее нет.

Ретагор рассмеялся и собирался ответить, но в этот момент к их столу подошла девушка в ярком свободном одеянии и стала расставлять на столе блюда с закусками, поставила большой кувшин с вином и бокалы на короткой ножке. Когда она отошла все принялись за еду, а Ретагор сказал:

– Вообще-то я не совсем верно выразился, друзья.

– А как же будет верно выразиться? – игриво спросила Арлетт.

– Я охотник, но кроме этого нанимаюсь к разным путникам в качестве проводника, – объяснил Ретагор. – Иногда приходится делать длинные концы, но мне нравится.

– И часто вы этим занимаетесь? – поинтересовался Нектор.

Ретагор на миг задумался. Он любил поговорить о своем увлечении, или даже работе, как он ее называл, но стоит ли раскрывать все свои тайны первым встречным? Впрочем, они люди радушные и, кажется, безвредные.