Сергей Долженко - Гость с того света. серия «Небесный дознаватель»

Полузаброшеная нищая деревенька – кладбище. Туда она тянет своего проводника, наивно полагая, что истлевшая одежда – это все, что остается от такого мощного энергетического образования, как человеческая душа. Маловеры! Точно Господь при сотворении Адама всю свою исполинскую силу потратил на создание пустячка, недолговечной, капризной в обращении, ломкой игрушки. Оставим в стороне убеждения мадам Икс, хорошо проявленные в этом эпизоде сна. Старец в ответ, мягко улыбнувшись, вознес ее в лоно Авраамово, где проживают те, которые праведности не заслужили, чтобы быть ближе к Богу, но и зла большого не допустили, чтобы оказаться в преисподней. С образом города «странной архитектуры» Шмыга был хорошо знаком. Хотя он не занимался изучением потусторонним миром, и в этом мире дел хватало, но образ необычного города являлся в сновидениях людям разной профессии, разного возраста и совершенно отличных друг от друга убеждений. В загадочный город неземной архитектуры поднимались с проводниками или без; и атеисты, и истово верующие; и «эзотерики», кришнаиты, приверженцы мадам Блаватской или отъявленные нигилисты, не верящие ни во что; академически образованные преподаватели вузов, неграмотные старушки; скучные технари без толики воображения и художники… Их объединяло только одно – тоска по своей потере и желание вновь увидеть дорогой и милый сердцу облик ушедшего.

Свидание – вот точный жанр подобных сновидений. В любых других случаях явление сновидцу умершего близкого человека означает предупреждение о смертельной опасности высшей категории. Странно другое – для кого в комнате умершей приготовлена вторая кровать? Для самой сновидицы? Для кого-то из ее близких и родных?

В тех случаях, когда Иван Петрович не мог точно указать на причину возникающей угрозы, он рекомендовал клиентам особую осмотрительность, осторожность даже в мелких, повседневных делах. В причины и обстоятельства, не лез. Все же он теперь простой толкователь сновидений, а не детектив по предотвращению несчастных случаев, как раньше. И каждый человек в конечном счете ответственен за свою судьбу. Поэтому, на всякий случай выдав заключение в стиле Густавуса Миллера – «сон предвещает горести, следует остерегаться дальних путешествий, опасаться происков коварных врагов, отказаться от планов, могущих причинить ущерб вашему здоровью» – Иван Петрович с нетерпением стал ждать следующего поворота событий. Свидание – все же не относится к сновидениям, от которых надо бросаться в панику и принимать чрезвычайные и неординарные меры. Может быть, мадам проявила простое любопытство.

Варвара Федоровна вернулась озабоченная.

– Ушла. Засомневалась, но повеселела. В сонниках, говорит, не так написано. Показала, я дословно запомнила. «Если вам приснится мертвым кто-то из ваших близких – Вы должны стойко встретить какое-то испытание, может быть, даже потерю». Во как!

– К черту сонники, – весело отозвался прорицатель. – Если бы вы знали, как они пишутся! Левой ногой и по простейшей ассоциативной связи. Во сне вам подносят хлеб, режут и кладут его на подставленный перед вами поднос – значит, судьба даст вам славу и богатство!» И невдомек современным снотолкователям, что еще во втором веке нашей эры Петроний писал, как гадалка предупреждала Апулея, что есть во сне хлеб – к тяжким страданиям. Это ключевой образ, неизменяемый во все века и цивилизации. Сами ли вы едите, угощаете ли кого-то, накрывают ли для вас стол, подают поднос с едой – все это предвещает огорчение, расстройство, семейные скандалы, конфликты на службе. Так, есть в одиночку большое блюдо – к тяжелым душевным страданиям. Есть мясо – огорчения принесут вам другие. Жареное мясо – раны нанесут вам сплетники. С кровью – родные. Чем меньше блюдо – тем меньше огорчения. Чем больше – тем сильнее они заставят вас переживать. Если в сновидении вы отказываетесь есть предложенную пищу – значит, в жизни вам удастся превозмочь душевную боль или бушующие вокруг конфликты не затронут вас глубоко.

– Во как! – уважительно отозвалась Варвара Федоровна. – Ты бы потом это все мне на бумажке записал, глядишь, и я бы умной перед народом выглядела.

– Где анкета вашей протеже? Кстати, поделитесь, она вам не говорила, что за горе ей пришлось пережить?

– Нет, не говорила, – со вздохом сказала Варвара Федоровна. – Нет у меня привычки в душу лезть. Коли надо, сама скажет. Раз молчит, значит, время не пришло. Держи.