Чарльз Диккенс: Гости с того света (сборник)

© Разумовская И. А., Самострелова, Смирницкая С. П., перевод на русский язык. Наследники, 2017

© Антонов С. А., перевод на русский язык, 2017

© Брилова Л. Ю., перевод на русский язык, 2017

© Сухарев С., перевод на русский язык, 2017

© Будагова Е. Н., перевод на русский язык, 2017

© Роговская Н. Ф., перевод на русский язык, 2017

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Э», 2017

– Удивительный художник! – с воодушевлением воскликнул Уолтер Ладлоу. – Он достиг необычайных успехов не только в живописи, но обладает обширными познаниями и во всех других искусствах и науках. Он говорит по-древнееврейски с доктором Мэзером и дает уроки анатомии доктору Бойлстону. Словом, он чувствует себя на равной ноге даже с самыми образованными людьми нашего круга. Более того, это светский человек с изысканными манерами, гражданин мира – да-да, истинный космополит: о любой из стран, о любом уголке земного шара он способен рассказывать так, словно он там родился; это не относится, правда, к нашим лесам, но туда он как раз собирается. Однако и это еще не все, что восхищает меня в нем!

– Да что вы! – отозвалась Элинор, которая с чисто женским любопытством слушала рассказ о таком необыкновенном человеке. – Уж и этого, казалось бы, достаточно!

– Разумеется, – ответил ее возлюбленный, – но гораздо удивительнее его природный дар настраиваться на любой тип характера, так что мужчины, да и женщины, Элинор, разговаривая с этим необыкновенным художником, видят себя в нем как в зеркале. Однако я все еще не сказал о самом главном!

– Ну, если он обладает другими такими же редкостными свойствами, – засмеялась Элинор, – то, боюсь, Бостон для него опасен. Да послушайте, о ком вы мне рассказываете, о живописце или о волшебнике?

– По правде сказать, этот вопрос заслуживает более серьезного внимания, чем вам кажется, – ответил Уолтер. – Говорят, этот художник изображает не только черты лица, но и душу и сердце человека. Он подмечает затаенные страсти и чувства, и холсты его озаряются то солнечным сиянием, то отблесками адского пламени, если он рисует людей с запятнанной совестью. Это страшный дар, – добавил Уолтер, и в его голосе уже не слышалось прежнего восхищения, – я даже побаиваюсь заказывать ему портрет.

– Неужели вы говорите серьезно, Уолтер? – воскликнула Элинор.

– Ради всего святого, дорогая, когда будете позировать ему, не глядите так, как вы смотрите сейчас на меня, – с улыбкой, но несколько озабоченно заметил ее возлюбленный. – Ну вот, ваш взгляд изменился, а минуту назад вы показались мне смертельно испуганной и в то же время опечаленной. О чем вы подумали?

– Да ни о чем! – поспешила заверить его Элинор. – У вас просто разыгралось воображение. Ну что ж, приезжайте завтра ко мне, и мы поедем к этому удивительному художнику.

Следует, однако, заметить, что, когда молодой человек удалился, на прелестном лице его юной возлюбленной снова возникло то же загадочное выражение. Она казалась встревоженной и грустной, что явно не подобало девушке накануне свадьбы, а ведь Уолтер Ладлоу был избранником ее сердца!

– Взгляд! – прошептала она. – Стоит ли удивляться, что он поразился моему взгляду, если в нем выразились предчувствия, которые временами одолевают меня. Я по собственному опыту знаю, каким страшным может быть взгляд. Однако все это плод воображения. В ту минуту я ни о чем таком не думала и вообще давно не вспоминала об этом. Просто мне все это приснилось.

И она принялась вышивать воротник, в котором собиралась позировать для своего портрета.

Художник, о котором они говорили, не принадлежал к числу американских живописцев, тех, что в более поздние времена обратились к краскам, заимствованным у индейцев, и стали изготовлять кисти из меха диких зверей. Возможно, если бы он был властен начать жизнь сызнова и распоряжаться своей судьбой, то решил бы примкнуть к этой школе, не имеющей главы, в надежде стать хотя бы оригинальным, ибо тут не требовалось ни копировать старые образцы, ни подчиняться каким-либо правилам. Но он родился и получил образование в Европе. Про него рассказывали, что, постигая красоту и величие замыслов, изучая совершенство мазка знаменитых художников, он осмотрел все музеи, все картинные галереи, стенную роспись всех церквей, и в конце концов ничто уже не могло дать пищу его пытливому уму.