Сергей Замков - К счастью, крокодилы съели его мать

Казалось бы пора плясать от радости. В одной сделке чуть ли не годовая выручка. Богачка! Но душу Лимы эти деньги не трогали. Ее мозг, как мозг наркомана, вспоминал сжимающиеся пальцы, агонию живого существа, которое изо всех сил боролось за жизнь, и то самое пьянящее чувство, когда от ее пальцев зависит: дать жить, или умереть.

Счастливая Пенелопа бежала по тропинке от задней двери дома её парня. Почти целую минуту Лима вынуждено наблюдала их поцелуй.

«Они просто созданы друг для друга! – искренне радовалась за лучшую подругу Лима. – По-моему мне пора подумать, какое платье подружки невесты я надену на их свадьбу».

Счастливая и влюбленная Пенелопа болтала без устали, когда они вместе шли по залитой солнцем улице.

У Лимы парня не было, потому что она была занята своим небольшим бизнесом по лечению крокодилов-инвалидов для последующей перепродажи.

Лима была ухоженной и уверенной в себе девушкой. Может быть не красавицей а-ля Мисс Вселенная, но ведь не каждая девушка должна быть похожа вип-проститутку.

Лима была королевой! Это читалось в ее чарующем глубоком взгляде, осанке, внутренней уверенности и некой отрешенности, свойственной королевским особам, вынужденно оказавшихся среди простолюдинов.

Будет грубо так говорить, но Лима была породистой. Казалось, что при рождении ее из королевской семьи отдали в крестьянскую семью, чтобы защитить малютку от убийства придворными интриганами. Теперь королевская кровь дает о себе знать. Разумеется, не было никакой королевской семьи. Она действительно простолюдинка, дочь своих обычных родителей, но впечатление производит королевское.

Красивые парни регулярно подкатывали к Лиме. У нее были краткосрочные романы, но скорее из-за любопытства и развлечений. Никому из кавалеров пока не удалось похитить ее сердце, чтобы прям вообще голова вместе с ногами отваливалась.

Когда ей подвернулась бизнес-тема с крокодилами-инвалидами, она решила плотненько поработать, пока тема живая. Душа ее была спокойна, что даже если встретить свою подлинную вторую половинку будет не судьба, то хотя бы выбор из достойных мужчин у нее есть.

Закатное солнце освещало подруг, лежащих на лодках, разбросанных по берегу вдоль пруда. Они только что выпили по чашке кофе, предварительно разлив туда пополам маленькую бутылочку коньячка, которые обычно хранятся в мини-барах в гостиничных номерах.

Они сидели молча. Им было по кайфу.

Лима очнулась от рыдания подруги.

– У него наверное уже есть другая! – ревела Пенелопа.

У Лимы вытянулось лицо. Глаза стали по пять копеек. Лима еле сдерживалась, чтобы не заржать, но похоже Пенелопа не шутила.

– Пенни, ты это… что такое несешь?! Вы же созданы друг для друга. У вас ведь, прости Господи, любовь!

– Он уже, наверное, узнал про бронхиальную астму! Зачем ему жена с астмой?!

«О, значит про свадьбу это я верно почуяла», – довольно отметила про себя Лима, но удовольствие касалось только ее догадки про свадьбу. Про астму, наоборот, озадачилась.

– В смысле астма? У тебя астма? У тебя бывают приступы и ты задыхаешься?

Пенелопа молча достала из сумочки баллончик для астматиков, который обычно вдыхают, когда происходит приступ и астматик задыхается.

– Ни фига себе… как он может узнать, если даже я не знаю?

– Тебе не зачем знать, ты с крокодилами устаешь, тебе и так забот хватает.

Лима не смогла ничего сказать. Слова подруги растрогали ее. В горле застрял ком, глаза увлажнились.

– Давно у тебя?

– Где-то с год, как отец зарезал и съел Ротана, пса моего.

– У тебя оте… – мозг у Лимы вообще потух от происходящего.

Пенелопа много всего говорила, но там были чисто эмоции. Слушая подругу Лима чувствовала как ее пальцы наливаются огнем, перед глазами все плывет. Вот уже появился розово-золотистый кроко. Руки душат бедное животное, а ее тело пылает первородным огнем.

– Лима, Лима! – сквозь туман агонии донеслись сдавленные крики.

Очнувшись Лима почувствовала в руках горло задыхающейся Пенелопы. Лима стояла на коленях в воде, сжимая горло бьющейся подруги, которая то ли задыхалась, то ли захлебывалась.

Вместо того, чтобы отпустить горло, Лима с удвоенной силой сжала пальцы, и снова погрузила голову подруги в воду.

– Борись, сопротивляйся, если хочешь жить! – животный крик вырвался изнутри Лимы.

Они боролись где-то еще с минуту, пока Пенелопа не собралась с последними силами, и с чудовищным криком раненного зверя, доживающего последние секунды своей жизни, сбросила свою душительницу в сторону.