Лилия Максимова - Сон в летнюю ночь для идеальной пары. Роман

– Гоп-стоп! Ты много на себя взяла . – Вновь прибывший отвесил солидный подзатыльник Карнаухову и, рухнув за первую парту, продолжил вокальную партию. – Теперь расплачиваться поздно, посмотри на небо … 1 1 Строки из песни Александра Розенбаума "Гоп-стоп"

Нижняя челюсть Лизы непроизвольно отвисла.

– Это, должно быть, «легенда класса»? – безошибочно угадала она амплуа безголосого певца.

Слова прозвучали громче, чем ей хотелось бы, и в классе внезапно образовалась тишина. Тряпки окончили свой полет на аэродроме у доски, кружок девчонок распался. Притаившись, 7“В» стал ждать реакции «легенды».

Рыжеволосый поднялся, повернулся на 180 градусов и развел руками:

– Опаньки! Ты посмотри на эти звезды… – закончил он речитативом свою песню. – Да у нас новенькая!

Сердце Лизы на мгновение сжалось. Неизвестно ведь, что выкинет этот Бармалей на глазах у всего класса… Парень подошел к третьей парте и шикнул на Варю:

– Ну-ка, брысь отсюда, Варежка!

Соседка мигом испарилась, а рыжий уселся верхом на ее стул. Вблизи он оказался не таким уж Бармалеем. Лиза отметила ясные, незамутненные глаза «легенды» и отсутствие грязных пятен, которые предполагала увидеть на его лице и одежде.

– И как это ты меня только что назвала? – вопрошающе произнес он, сильно подавшись вперед.

Лиза неожиданно улыбнулась: кажется, что человеку море по колено, а ведь волнуется по поводу прозвища!

– Легендой, – бесстрашно повторила она. – В каждом классе есть кто-то, про кого сочиняют истории, а потом пересказывают младшеклассникам. В назидание. Это про тебя?

Рыжий задумался. Вроде бы сказанное ничем не попирало его достоинства.

– Ладно, – одобрил он. – Можно сказать, что про меня. Но вообще-то, подруга, я не рвусь к славе.

7 «В» вздохнул и расслабился. Тишину снова нарушила Лиза.

– Я тебе не подруга, – громко возразила она рыжему «скромнику».

– Чево-чево?

Наглость девчонки переходила уже все границы. Рыжий почувствовал новую угрозу своему авторитету и, решив разобраться с возмутительницей спокойствия раз и навсегда, угрожающе навис над ней.

– Да я…

– Ты тоже мне не друг, – спокойно перебила его Лучинская, не двигаясь с места. – Мы еще даже не знакомы.

Глядя Бармалею прямо в глаза, она первая протянула ему руку. В полном соответствии с этикетом.

– Я – Лиза. А ты?

– Чево? – ошалело проговорил рыжий и тут же спохватился. – А-а… ну, Гриша я. Лихаманов.

Лиза продолжала держать на весу правую руку с открытой ладонью и недвусмысленно указала на нее глазами. Лихаманов оценил расстояние, дружественный жест и саму Лизу, усмехнулся и… принял рукопожатие.

– Ты чё, меня совсем не боишься? – недоверчиво поинтересовался он.

Лиза склонила голову набок и лукаво улыбнулась:

– А должна?

– Не знаю, может, и не должна. – Он пожал плечами, потом обвел взглядом молчаливую аудиторию одноклассников и громко провозгласил. – В натуре, а чё меня бояться-то? Я человек добрый.

Лихаманов встал и, сделав вид, что хочет заграбастать трех девчонок, стоявших рядом, получил удовлетворение от их пронзительного визга.

Звонок на урок застал Гришку в раскрытом на парте «дипломате», куда он с головой погрузился в поисках учебника алгебры. Ровно по звонку дверь распахнулась, и в кабинет не вошла, а буквально ворвалась учительница. Все моментально вскочили, вытянувшись по стойке «смирно». Даже Лихаманов.

Проходя мимо Гришки, математичка точным движением смахнула с парты его «дипломат». Тот с грохотом повалился на пол, рассыпавшись тетрадями, учебниками и какими-то запчастями. Сверху оказалась алгебра.

– О! – обрадовался Лихаманов. – А я-то ее искал!

– Здравствуйте. Садитесь, – как ни в чем не бывало поприветствовала класс учительница, и Лиза подумала, что, вероятно, авария произошла по неловкости. С кем не случается? Предположение не подтвердилось. – Лихаманов, ты опять не готов к уроку? Сейчас же убери этот свинарник и марш на место, – возмущенно велела математичка, проигнорировав тот факт, что именно она явилась причиной беспорядка.

К Лизиному удивлению, Лихаманов покорно кивнул и принялся подбирать вещи с пола. «Круто, – мысленно прокомментировала эпизод Лучинская. – Да тут похлестче, чем в суворовском училище!»

Несмотря на молодость и приятные черты лица, математичка и впрямь смахивала на командира роты: высокая, стройная, с короткой стрижкой и резким голосом. Только ее глаза пронзительно-зеленого цвета заставляли задуматься о принадлежности этой дамы к слабому полу.