Владимир Брянцев - Дорога в один конец

– А чего ты с ней в «нархоз» не пошел?

– Да не тянут мои, да и я там не потяну.

– А здесь потянешь? – Игорь не удержал нотку презрения.

– А я через пару лет на гражданку слиняю, в институт переведусь какой-нибудь, лишь бы в Киеве. Нахрен мне эти танки и погоны. – Он рывком поднялся. – Пойдем, покурим.

Парень вытащил пачку «Золотое руно» и направился к курилке. Курсанты из-за столов регистрации провели его глазами, один поднялся и направился следом – парень курил классные сигареты. Вадим не курил, а Игорь сплюнул, достал пачку «Примы», но остался сидеть.

– А ты почему именно в танковое пошел? – Бут был огорошен цинизмом «фирмового» и хотел найти единомышленника своей детской мечты.

– Да конкурс здесь всего ничего, я говорил. Мне, вообще-то, плевать – танки, ракеты. Ну, и, – Игорь сделал паузу, ухмыльнувшись, – мне или в армию, или зона светит, но армия только через полгода. А еще, говорят, у танкистов больше шансов попасть за границу. Имеется такое желание.

Он поднялся и, доставая сигарету, направился вслед за «фирмовым» в курилку.

Маленького мальчика заволакивало сизым выхлопом танковых дизелей, и запах сажи – темного, вязкого налета, забивал дух романтики.

После обеда, разношерстную братию, даже не покормив, погрузили в автобусы и повезли куда-то по шоссе на запад. Город остался позади. Вскоре свернули с трассы и, пропетляв немного по узкой дороге среди дачных домиков, уперлись в шлагбаум КПП. Это был полевой учебный центр Киевского высшего инженерно-танкового училища, где им предстояло находиться в период сдачи вступительных экзаменов.

Толпу сбили в подобие строя и выставили напротив шеренги солдат в черных комбинезонах с эмблемой танка на груди. Уже знакомый худосочный капитан объявил, что покормят вечером, а сейчас всех разобьют на отделения во главе с командирами и определят на постой. Отсчитывали по десять человек. Из шеренги комбинезонов выходил солдат, командовал: «Нале-во!» и уводил уже отделение к квадратам палаток.

Вадим, Игорь и «фирмовый» попали в одну десятку. От черной шеренги отделилась фигура:

– Нале-е-у! Шаго-о-о! Арш!

Пилотка на затылке крупной головы с носом картошкой, рыжие редкие усики по уголкам рта спускались длинными волосинами, грязный комбинезон. Новоиспеченный командир был какой-то карикатурный, непохожий на оседлавшего грохочущий танк-волну белозубого красавца в ребристом шлеме, что отдал честь маленькому мальчику.

– Стуй! Напра-а-у! Заходим по одному и занимаем свободные койки. Шагом марш!

Две койки были заняты, как потом оказалось, новоиспеченными «командирами». С соседней палатки долговязый ефрейтор изволил остаться рядом с корешом, и одному с десятки предложили отправиться на его место. Встревоженные взгляды поставленных перед выбором «новобранцев» дружно уперлись в фигурку тщедушного очкарика, и тот покорно посунул к соседям.

Вадим и Игорь выбрали койки рядом, а «фирмовый» подсуетился с пачкой «Золотое руно», и «командиры» подвинули какого-то молчуна, освобождая место для фаворита в углу, возле себя.

На ужин пробовали шагать строем да с песнями, но получилась карикатура. Разномастные в своей «гражданке» абитуриенты побрели «право-левой», а за каждым десятком следовал пастух-«командир», напрягаясь в командах. Без танкистского комбинезона пастух отделения Вадима оказался в донельзя ушитой форме и был похож на балеруна в погонах. Сапоги с аляповато удлиненными каблуками походили на ковбойские, только без шпор. Он греб ими на полусогнутых ногах, засунув руки в карманы, которые в ушитых полугалифе оказались почти на заднице, и порявкивал:

– А ряз! А ряз! А ряз! Два! Три!

Народ забавлялся, шлепая кроссовками да кедами по гравию, и казался Вадиму весь этот балаган сборами по военной подготовке после девятого класса.

С утра не евши, поглотали в спешке какую-то кашу, а котлет и шайб масла на всех не хватило. Кто успел, тот и съел. Хотелось спать, но затеяли какую-то «вечернюю прогулку», и балерун выдал с кровати:

– Выходи строиться!

Никто не поднялся, только сидящие поглядели на лежащих вопросительно. Вадим и Игорь лежали, вполголоса обмениваясь впечатлениями от прожитого дня, и повернули головы на рык, раздражаясь в душе: «Ну, может уже хватит на сегодня?»

– Да ладно, Леха. Нафига оно тебе? Уймись, – долговязый ефрейтор, со стройбатовскими эмблемами на петлицах (Вадим отметил это удивленно), осадил «кореша». К полуночи все-таки угомонились.