Я начинала смутно подозревать, что, начиная с завтрашнего дня мой холодильник каким-то чудным образом обретет свойства если не скатерти-самобранки, то хотя бы банальной нескончаемости…
И вот фиг же поймешь, радоваться данному факту, али наоборот?
— Рыж, ты улыбаешься, — отвлек меня от раздумий мужчина, невозмутимо крутящийся у плиты. Ну как, крутящийся… все чинно, со знанием дела, без какой либо ругани, суеты или бестолковых движений. Все спокойно, четко, размеренно. Рукава черной рубашки закатаны, волосы в короткий хвост стянуты, на губах улыбка мягкая…
— Да вот думаю, взять и влюбиться в тебя, что ли? — пригубив любимое фруктовое вино и бокала на тонкой ножке, насмешливо протянула я, сидящая на высоком стуле за барной стойкой.
— Ты уже как-то пробовала, — вытерев руки о полотенце, Кирилл оперся спиной о кухонный гарнитур и сложил руки на мускулистой груди, иронично вскинув брови. — На выпускном, помнишь?
— Не напоминаа-а-ай! — с чувством провыла я, чувствуя, как пылают уши при воспоминании об этом… об этом!
Да-да, водился за мной такой грешок. Моя подвыпившая в честь окончания школы рыжая светлость, и познавшая впервые на свое шкуре все сомнительные прелести первого сексуального опыта и, как следует, горького разочарования, приползла домой глубокой ночью. И тут, вспомнила, что, все мужики в общем-то, может козлы и сволочи, но у меня-то есть собственный единственный и неповторимый, который уж точно лучше всех остальных! Ну и вломилась нифига не соображающая я в спальню задремавшего Кира, который ждал моего возвращения, но в последний момент не выдержал и все-таки заснул. Проснулся, увидел меня в одном легкомысленном пеньюарчике, рассеяно провел рукой по волосам, обдумывая недвусмысленность намека… и выставил меня за дверь. Еще и заперся.
А поутру помирающую от похмелья и стыда меня жала долгая, поучительная лекция о вреде алкоголя на неокрепший женский организм и разгульного образа жизни, как его следствие.
В итоге я проревелась, но все рассказала. Кир перепугался, но чаем меня отпоил.
Больше мы к теме высоких «чуйств» и романтических отношений не возвращались. Да и не хотелось, если честно. Кирилла я любила до безумия, но исключительно теплой, родственной любовью.
— Стыдно? — насмешливо поинтересовался Громов, принимаясь за нарезку овощей на салат.
— Издеваешься? — прыснула я, соскакивая со стула и нагло уворовывая из-под его руки маленькую помидорку черри. — Да я думала наутро, что скончаюсь больше от стыда, чем от похмелья! Злюка. Зачем напомнил?
— Сама начала, — со смешком парировал мужчина, не отвлекаясь от готовки, пока я громила шкафчик в поисках посуды. — Рыж, а что, с женихами вообще туго?
— Шутки шутим, да? — откликнулась я, уронив на ногу блюдце, по случайности не разбив его. — Кто меня вообще выдержать сможет?!
— Исаев, Полонский, Алехин, — спокойно перечислил Кир, глядя одним глазом, как я, прыгая на одной ноге, пытаюсь накрыть на стол. И, помолчав немного, задумчиво так добавил. — Харлей?
Я от такого предположения тарелку повторно уронила. На ногу!
— Ну и пакость ты, Громов! — прочувственно выдала, прыгая на одной ноге. Надо мной посмеялись, но посуду отобрали во избежание дальнейшего членовредительства. Правда, чьего именно, еще разобраться надо!
— Хотя да, погорячился, — кивнул Кир, возвращаясь к овощам. И невозмутимо так. — Харлея не выдержишь уже ты.
Я помидоркой подавилась! Какие ж они все… добрые, блин!
— Кир, а что за вообще внезапная мания мне чью-нибудь тушку сосватать? — насторожено спросила, глядя, как мужчина ловко сервирует стол. — Ты ж вроде как моему будущему возможному… хотя скорее в принципе невозможному! Жениху обещал устроить райскую жизнь и хороший такой тест на выживание. Типа если выживет, то ему уже никакая я страшна не буду!
— Ты сама — один сплошной тест на выживание для нервной системы всех и каждого, — беззлобно усмехнулся Громов, водружая перед голодной мной огромную миску салата. — А если серьезно, Рыж… Мне хотелось бы, чтобы за тобой кто-нибудь присматривал, пока я в отъезде. Парней оставить не могу, сама знаешь.
— Ну да, ну да, — скептично покивала головой моя мнительность. А то я не знаю, что кто-то из людей Громова за мной все равно, да присматривает! — Кир, я не хочу связывать себя отношениями только из-за желания успокоить твою въедливую паранойю. Не обижайся.
— Не обижаюсь, — хмыкнул Кирилл, распахивая духовку. В нос сразу ударил обалденный запах вкусной, горячей еды и я мигом простила родственнику все его прегрешения, вольные и невольные.
Читать дальше