Юлия Вельбой - Жюли и Мишка. Роман

После нескольких минут безуспешного изучения карты, Жан сворачивает ее и смотрит на меня.

– Ничего не видно, – говорит он беспомощно. – Слишком мелкий шрифт.

Тогда я беру карту из его рук и принимаюсь за дело. Вглядываюсь при тусклом свете. Карта трепещет на ветру, мелкие буквы скачут перед моими глазами, но все-таки я нахожу эту улицу.

Теперь проблема, как туда пройти. На карте все как будто понятно, но в реальности улочки расположены столь причудливо, что я не могу сориентироваться.

– Постой, ведь ты уже был в той гостинице? – спрашиваю я.

– Был. Я оставил там свои вещи.

– Ну так пошли.

– Но я подходил с другой стороны… и тогда был день.

Вот оно что!

– А по карте ты совсем ничего не видишь?

– Ничего. Слишком мелкий шрифт.

Мы стоим и молча смотрим друг на друга.

Я прихожу в себя первая:

– Будем спрашивать у прохожих.

Жан согласно кивает. Но уже второй час ночи, и прохожих нет. Мы ждем.

Вот показалась негритянская девушка. Мы подошли к ней, Жан спросил на английском, где находится улица Карло Тенька. Она ответила, что сама не местная. Потом появилась компания из троих парней – два негра и один белый.

Жан начал объясняться с белым на итальянском (он знает всех европейских языков понемногу), но тот ничего не понял. Тогда подключилась я и на чистом русском языке спросила:

– Карло Тенька, где? Карло Тенька?

Лицо итальянца выразило радость понимания, и он начал показывать жестами, куда нам идти.

– Ты что-нибудь понимаешь? – спросила я у Жана.

– Нет.

Тогда я сказала белому итальянцу:

– Мы не понимаем. Не понимаем! – и усиленно замотала головой.

Он снова просветлел и, оставив двух своих товарищей, позвал нас за собой.

По дороге итальянец спросил у меня: «Ду ю спик инглиш»? «Вери вери литл», – ответила я. «Фром вера ю»? – «Айм фром Юкрейн энд май френд фром Франсе». Итальянец закивал головой.

Он вел нас удивительными улочками – узенькими, со старинными домами и изящными клумбами. Улочки петляли и выгибались, передо мной мелькали витые балкончики, окна с деревянными наружными жалюзи, какая-то церковь, как в фильме «Предел контроля», только гораздо красивей, потому что эффект присутствия был необыкновенный.

***

Вот и гостиница. Портье, молодой парень, сказал, что я должна предъявить паспорт. Я предъявила. Он тщательно прочитал его и что-то записал себе в книгу.

– Зачем это? Спросила я у Жана, когда мы поднимались по лестнице.

– Боятся террористов.

В моем номере высокие потолки с лепниной и маленький ажурный балкончик. На него ведут двойные деревянные двери-жалюзи, как в итальянских фильмах первой половины ХХ века.

Первым делом я достаю из чемодана мишку. Медвежонок Жан, как я его назвала про себя, пролежал целые сутки в темноте и одиночестве, перенося холод багажного отделения. Я очень боялась, что он помнется в пути, а он ничего – выглядит молодцом! Жан берет его в руки, словно какое-то чудо. Наверное, не ожидал, что получит в подарок игрушку.

– Я сшила его из своих старых сапог. Выпорола изнутри меховую подкладку, постирала, высушила и раскроила по выкройке. Натуральный мех машинка не берет, так что шила пять дней вручную.

Мишка действительно хорош: грустная, немного обиженная мордочка с поблескивающими глазками. Мне кажется, он живой и чем-то очень напоминает Жана.

Но я вижу, что Жан не верит. Он ощупывает мордочку – шерсть на ней аккуратно подстрижена, словно трава на газоне, – трогает выпуклый кожаный нос.

– Как ты сделала ему такое лицо?

– Мордочку? Побрила. Машинкой для подстрижки волос. Побрила, понимаешь?

– О! А! Побрила! Это да… А нос?

Пришлось объяснить устройство носика. Я слегка оттянула его и показала внутренние стежки, которыми он пришит.

– Сильно не дергай, а то отвалится.

– Нет, я не буду!

– Ручки и ножки двигаются, попробуй.

Жан поднял и опустил у медвежонка лапку и пришел в восторг.

– Как ты это сделала?

– Вот здесь внутри, между ручкой и туловищем, вставлен шарнир. Только осторожно, он самодельный.

Жан обнял мишку.

– Правда, одна ручка у него получилась короче другой. Не знаю, как это вышло, шила вроде по одной выкройке.

– О, это так мило!

Мы договорились, что он зайдет за мной в восемь, чтобы к девяти успеть добраться до ж/д вокзала и сесть на поезд, который отправляется в Шамбери. Вообще-то, туда десять минут пешего хода, но с Жаном неизвестно, как всё пойдет.

Утром Жан постучал в мою комнату.