Татьяна Хмельницкая - Мотсеррат. Катарсис жертвы

Мне так его хотелось, я так желала довериться ему сейчас, что только кивнула в ответ.

Совершив какое-то движение, он вновь притиснул меня к стене и взял под ягодицы, приподнимая над полом.

Мельком бросив всё ещё опасливый и недоверчивый взгляд на его орудие, я заметила на нём презерватив. Заботливый. Ладно.

Я прикрыла глаза и ослабила мышцы бёдер и лона. Почувствовав его на входе в свои недра, глубоко вдохнула и затаилась.

Берсерк не обманул. Он медленно и нежно вторгался на мою территорию, стараясь не повредить мой проход своим грозным и мощным естеством. Его губы нашли мои, и язык начал медленные обворожительные движения, успокаивающие и расслабляющие меня.

Когда его член достиг предела, дойдя в меня до упора, я медленно открыла глаза и взглянула на парня. Он внимательно смотрел и читал на моём лице эмоции. Мне не было больно, слегка непривычно, но… Пожалуй, хотелось большего. Глубже, резче и напористее.

Я шевельнулась, двигая бёдрами ему навстречу. Он лениво улыбнулся и осторожно начал процесс восхождения на гору вожделения. Берс максимально выходил и потом так же глубоко входил в меня. В те краткие мгновения, когда он покидал моё нутро, мне дико не хватало его, не чувствовалось наполненности, ощущались пустота и одиночество. Нет, я сейчас не одинока. Берсерк возвращался ко мне раз за разом, толчок за толчком, бросок за броском, усиливая натиск. Он доводил меня до экстаза неистово, страстно и властно. Доминируя, преобладая и обожествляя.

– Давай, девочка, хорошая моя, – шептал он, настойчиво подаваясь в моё лоно крепким и толстым пенисом.

Я продвигалась ему навстречу, стараясь максимально глубже заполучить его внутрь себя. Так хорошо мне ещё никогда не было. Я не хотела, чтобы этот миг кончался. Наплевать, что мы стояли в кабинке мужского туалета, зато он резко проникал в мою плоть, доводя до эйфории. Я постанывала в изнеможении, держась за его шею и целуя его в сочные вкусные губы. Его язык творил чудеса, проникая в мой рот и возбуждая ещё сильнее.

Когда страстный диалог наших тел завершился чувственным взрывом, мы ещё долго стояли в тишине, не разъединяясь, плотно прижавшись друг к другу.

– Нет, я был не прав, Анна, – прошептал Берс. – Ты настоящая королева. Моя королева, – произнёс он, снова крепко целуя меня.

Чё-ё-ёрт!

Я говорила, что больше не хочу с ним встречаться?

Да я готова сейчас же, второй раз, прямо здесь повторить тот эксперимент, который только что был завершён!

Я не хочу с ним расставаться. Не могу допустить, чтобы этот раз стал последним.

В распахнутую настежь балконную дверь влетел яростный порыв ветра, принёсший с собой запах океана и цветов. Я, оторвавшись от завтрака, в который раз посмотрела на экран лежащего на столе ноутбука. В открытой программе «Скайп» к фотографии Роберта тянулась тонкая дорожка – вызов абонента. Я не боялась, что разбужу Кастильо, наоборот, зелёный кружочек напротив его имени говорил о том, что Роб ждал моего звонка. Вероятнее всего, отошёл и не слышал. Ничего, вернётся. Подожду.

Завтрак я выбрала довольно скромный – аппетита не было. Ночной стресс, который испытала от встречи со Штефаном, теперь выглядел истерикой на пустом месте, но нервы оставались напряжёнными.

Уже в самолёте я собрала волю в кулак и отрешилась от нечаянной встречи. Нет, не забыла, а приняла её, как немыслимое, но произошедшее со мной. Уже победа.

Первые дни после освобождения заложников я была словно замороженная, пустая. Работал только мозг, а эмоции застыли. Я всё оценивала только созерцательно, не пользуясь чувствами.

Мне было легко первый раз явиться для беседы в полицию, ведь ничего не помнила с того момента, когда Штефан решил сдаться. Первое устойчивое воспоминание – машина скорой помощи и мужчина в форменной одежде.

Долгие расспросы лейтенанта, ведущего это дело, утомили в тот день, и потому полицейские просто показали записи видеокамер в банке, с беспилотника через окно, включая ту, что вёл один из боевиков в режиме онлайн. Их приобщили к делу как прямые улики.

Первая запись с камер зала оказалась недолгой. На ней я входила через двери, разговаривала с девушкой за стойкой, осматривалась. Удивительно, но из памяти словно вырезали кусок, когда я видела всех будущих заложников вместе и смотрела на них как бы со стороны. Потом через дверь влетели мужчины в чёрных масках с оружием, заставили нас лечь на пол. Фигурка девушки, метнувшаяся к двери, подрагивание оружия в руках Штефана, направленное на неё.