Одри Карлан - Лучше быть, чем казаться

– Вот твои деньги. Все четыреста тысяч.

Слово «удивление» даже приблизительно не могло описать мои ощущения в тот момент. Столько противоборствующих эмоций: облегчение, страх, гордость, любовь. Последнее, однако, ударило по мне сильнее всего.

Отвращение.

В ту секунду я испытывала яростное отвращение к себе за то, что мой брат, возможно, один из самых прекрасных людей на свете, наверняка не заслуживший всего этого, вынужден был заплатить мой долг. Долг моего отца. И очень большой долг. Это не то же самое, что спросить: «Эй, брателло, не одолжишь полтинник?». Нет, речь шла о четырехстах тысячах долларов. Почти полмиллиона.

– Ты не можешь, – шепнула я.

Слова прозвучали невнятно, словно я говорила сквозь комок ваты.

Макс бросил взгляд на меня.

– Я должен. Никто не будет угрожать моей сестре или причинять вред членам моей семьи, если я в состоянии это предотвратить.

– Эти деньги можно отследить? – спросил Блейн, заглядывая в конверт – где, судя по толщине, лежал чек.

Четыре сотни тысяч, даже стодолларовыми купюрами, должны были выглядеть как нехилая пачка бабла.

– Да, можно, до меня, – кивнул Макс. – Они с моего личного счета. Если ты хочешь получить их наличными, то они к концу дня будут лежать на стойке регистрации в твоем казино. Я принес чек, чтобы показать тебе свои честные намерения.

Блейн заломил бровь.

– Не возражаешь, если я позвоню и проверю, насколько ты платежеспособен?

– Не возражаю, – фыркнул Макс.

По кивку Блейна один из его подручных взял чек и отошел к задней части террасы. В первый раз за день я огляделась и поняла, что здесь нет других гостей – а ведь было обеденное время пятницы в людном торговом районе. Судя по всему, мой бывший позаботился о том, чтобы все происходящее осталось между нами. Припав к очередному бокалу вина, которое налил мне Блейн, я нетерпеливо ждала. Я не знала, как поступить и что сказать Максу. Да и чем можно сгладить такую ситуацию?

Я неуверенно положила руки поверх ладоней Макса. Он сжал одну, а вторую накрыл своей здоровенной пятерней. Глядя в его глаза, зелень в зелень, я отчаянно попыталась передать ему все свои чувства и эмоции по отношению к нему и к его поступку, к тому, чем он пожертвовал, чтобы спасти мою жизнь, жизнь Мэдди, Джинель и папани.

– Спасибо тебе, – выдохнула я, давясь словами.

Он прижался лбом к моему лбу. Едва Макс прикоснулся ко мне, как я ощутила эту странную щекотку родства. Чувство, которое возникает у человека, когда он со своей семьей. Это случилось при самой первой нашей встрече в аэропорту, когда я пожала ему руку.

– Я бы сделал это снова. Еще сотню раз, лишь бы ты была в безопасности и оставалась в моей жизни. Я люблю тебя, сестренка.

Макс произнес это низким, ласковым голосом. Его слова, пронзив грудь, проникли прямо мне в сердце и прочно там обосновались.

– Я тоже люблю тебя, Максимус, – сказала я, притягивая его ближе к себе и крепко обнимая. – И я найду способ расплатиться с тобой.

– Милая, – хмыкнул он, – очень скоро ты станешь богатой женщиной. Ты наверняка найдешь способ.

Откинувшись назад, он взял мое лицо в ладони и стер большими пальцами слезы с моих щек.

– Все законно, босс, – сказал пацанчик-мафиози.

Блейн сложил руки домиком.

– Жаль, сладкая Миа. Мне так не терпелось снова оказаться на тебе.

От одних этих слов меня пробрало холодом, и я содрогнулась.

Тут Макса, видимо, все достало окончательно.

– Время идти, милая.

Он дернул меня за руку, чуть не подняв со стула.

– Я доставлю тебе твои наличные сегодня вечером, к семи. Я известил банк, что они могут понадобиться мне по первому требованию, и сейчас все организуют.

– Превосходно.

Блейн встал, застегнул единственную пуговицу на своем пиджаке и протянул руку.

Макс долгое время смотрел на эту руку, но, в конце концов, пожал ее. Боже, он был слишком добр. Надо, чтобы миром управлял еще миллион таких же людей, как он. Тогда наша планета стала бы на порядок более счастливым и мирным местом.

Макс положил руку мне на талию и подтолкнул меня к выходу.

– Подожди! – окликнул Блейн, и я обернулась.

Он подошел ко мне медленно, словно лев, готовый к прыжку. Вдохнув, я ждала, пока его прохладные руки лягут мне на плечи.

– Думаю, это конец, не так ли?

– Мой долг уплачен, – ответила я.

Он погладил меня по рукам.

– Ты свободна, сладкая, сладкая Миа.

Он наклонился ко мне, и я практически почувствовала исходящее от Макса напряжение. Блейн поцеловал меня – сначала в одну щеку, а затем в другую. И, напоследок, он поднял руку, приложил ладонь к моей щеке и провел большим пальцем по моей нижней губе.