Татьяна Брицун - Ловушка для самовлюблённых ослов. Авантюрно-любовный роман

– Ну, это судьба, – сказала она с иронией Наполеону, – теперь, сударь, вы точно обязаны жениться на мне, так что командировка отменяется.

Вадим растерялся на секунду, а потом рассмеялся:

– А-а понял, опять шутите!

– Почему же шутю? Я, может быть, серьёзно. Вам не кажется, что такие встречи предначертаны судьбой? торжественно произнесла Фаина и прищурила свои зелёные глаза, изображая провидение.

– Послушайте, – вдруг серьёзно заговорил Вадим, – почему вы всё время надо мной подтруниваете? Именно сейчас я жениться не могу, к сожалению, а через полгода милости прошу, – и сам хитро улыбнулся, видимо, довольный собой.

– Ну-у, через полгода! протянула слова Фаина. – Через полгода я уже буду беременна и в загс с вами уже не пойду!

– Как беременна? – спросил Вадим. – Вы же не замужем?

– Знаете, дорогой Наполеон, ой простите, Вадим, для того чтобы иметь ребёнка, совсем необязательно быть замужем, – гордо заявила она.

– Странно, – ответил он. – Я всю жизнь считал, что сначала загс, а потом дети. Ну, конечно, в нашем мире всё возможно, давно уже всё с ног на голову поставлено. Послушайте, прекрасная незнакомка, скажите, как вас зовут? А то мы уже так давно знаем друг друга, а имени вашего я не ведаю.

– А заче-е-ем? – ответила Фаина. – Так пикантней, вот если мы ещё раз встретимся, то я раскрою своё имя, если не буду в положении, – и, усмехнувшись, откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Вадим посмотрел на неё, вздохнул и подумал: «Да, конечно, красива, но всё-таки вздорная бабёнка», и тоже закрыл глаза.

Больше они не разговаривали. Вскоре самолёт приземлился в Шереметьево, все вышли, и уже в аэропорту, видя издалека Вячеслава и помахав ему рукой, она повернулась и огляделась, но ни Наполеона, ни китайцев нигде не было.

Получив багаж, Фаина пошла к выходу, шутя обнялась с Вячеславом, глотнув запах его терпкого одеколона, и, усевшись сзади на сидение машины, смотрела в окно, разглядывая знакомые пейзажи, пока машина выруливала на шоссе. Вячеслав, конечно, стал красавчик, элегантен, очень дорого одет, и, видимо, какой-нибудь стилист приложил к нему руку. Очень красивые вьющиеся волосы лежали волной до плеч, и он как-то театрально встряхивал головой, поправляя их пятернёй, зачёсывая назад. «Ну просто манекен, а не мужик». Фаина заволновалась, не потерял ли он ориентацию за эти годы и даже как-то загрустила.

– Устала? – спросил Вячеслав. – Меня тоже перелёты всегда утомляют. Есть два варианта. Едем на место, ты располагаешься и, если хочешь, можешь вздремнуть часок, а потом на демонстрацию. Второй вариант: располагаешься, едем завтракать в ресторанчик поближе к Красной площади и потом на демонстрацию. Ну, как решишь, так и будет.

Фаина встряхнула своими роскошными волосами и сказала:

– Ну что ты, только вперёд, какой тут сон. Я в самолёте вздремнула, очень хочется побольше увидеть и услышать. Давай сегодня веселиться до утра, если, конечно, у тебя время не ограничено и твоя семья не возражает, семья-то у тебя есть, я думаю.

Вячеслав проигнорировал вопрос и ответил чуть надменно:

– Знаешь, я всегда сам планирую и распоряжаюсь своим временем. Вот завтра я занят, а сегодня всего себя посвящаю тебе, своей первой девушке, которая мне очень нравилась в детстве, но не обращала на меня никакого внимания. Но, видишь, справедливость восторжествовала! – сказал он и усмехнулся, погладив нежно пятернёй свои шёлковые волосы.

– Да что ты? – удивилась Фая. – А я не знала. Надо же, какие тайны открывает время. Ты прав, всему своё время, в детстве всё может быть сплошной ошибкой, а вот сейчас уже можно понять осмысленно кто есть кто.

Тут они подъехали к красивому особняку сталинских времён с чугунной решёткой и воротами, закрытыми на электронный замок. Сверху блестели камеры видеонаблюдения.

– О! какой прелестный домик, – сказала Фаина. – Твой?

– Нет, пока не мой, моя тут только квартира, – ответил он и улыбнулся. Консьерж взял вещи и понёс на второй этаж, Вячеслав открыл красивую, обтянутую крокодиловой кожей дверь, и они вошли в шикарную, просто голливудскую квартиру, залитую солнечным светом, сияющим в многочисленных зеркалах. Квартира была большая, метров 300, и очень, очень дорого обставлена. Роскошь была во всём, она просто бесстыдно кричала из золочёной мебели, бесподобной посуды, мраморной ванной комнаты.

Фаина воскликнула:

– Ого-го! Послушай, это что, филиал дворца Эмира?

Вячеслав довольно улыбнулся и сказал: