Милана Смоленская - Возвращение к истокам. Journey to the Past

– А чё это ты с Дэни общалась? – вдруг спросила Камила, заскучав в ожидании десерта.

Милана удивлённо посмотрела на неё.

– Ну, мы же с ним друзья.

Камила фыркнула и покачала головой.

– Чётко тебе. А со мной он больше не хочет разговаривать.

Оценив, что Волкова пыталась заставить её испытывать чувство вины, Милана отложила iPad и против воли вовлеклась в разговор.

– Камила, зачем тебе Дэни? – спросила она прямо, желая сразу же понять суть проблемы.

– Потому что… ему на меня не всё равно…

Камила поморщила лоб, разглядывая свои ногти. Милана смотрела на неё, пытаясь понять свои мысли. Затем, не выдержав, стала думать вслух:

– Ты же не его любишь, тебе просто нравится внимание. Нравится, что кому-то не всё равно на тебя, да?

– Да что ты понимаешь в чувствах?! – неожиданно эмоционально воскликнула Камила, привлекая к их столику внимание мирно обедающих посетителей ресторана.

– Действительно, – негромко согласилась Милана и улыбнулась в ответ на несколько любопытных взглядов.

Камила, довольная тем, что момент немного скрасился театральностью, переключилась на своё миниатюрное пирожное, не более толстое, чем iPad.

– Хочешь, я поговорю с ним? – скрепя сердце, предложила Милана.

– Да, – Камила, оживившись, кивнула и выразительно посмотрела ей в глаза. – Именно этого я от тебя и хочу, Смоленская. Поговори с ним! Скажи, что он должен со мной встретиться!

– Камила, тебе никто ничего не должен, – медленно произнесла Милана и вдруг совершенно отчётливо вспомнила, как год назад озвучивала Камиле именно эту фразу. Тогда дело было в «Soho Rooms», и Versace Миланы познакомился с приторно липким коктейлем Волковой…

– Он должен! – опасно прищурившись, возразила Камила, цитируя прошлогоднюю себя.

Милана промолчала, опасаясь за свой любимый жакет.

Камилу портят два заблуждения: то, что она неуязвима, и то, что она имеет право уязвлять других. Её прихоти – закон для всех, кроме её самой. Хочет внимания и любви, а что готова дать сама? Себя. Капризную и требовательную, потребляющую всё как должное и не замечающую никого и ничего вокруг. Ничьи нужды, чувства не достойны её внимания… Всё неизменно, а жаль.

Впрочем, я помогу ей. Но только потому, что у меня сегодня такое хорошее настроение. Если бы не Gelandewagen и чёткий фитнес, я была бы менее сговорчивой.

– Пойдем в солярий? – как ни в чём не бывало предложила Камила.

– Сейчас? – удивилась Милана.

– Нет, – Волкова покачала головой. – На днях. Тебе же тоже надо загореть.

– Зачем? – поинтересовалась Милана, вполне довольная собой.

– Скоро лето, – Камила посмотрела на неё с лёгким раздражением, словно Милана отказывалась понимать очевидное.

– Ну да, – кивнула Милана. – Летом загорю.

– К пляжу надо подготовиться, – вздохнув, пояснила Камила.

Ходить в солярий, чтобы подготовиться к пляжу – это, по-видимому, пафосно-понтовый столичный тренд. Для кого живём, спрашивается? Лично я живу в своё удовольствие, и потому не приемлю всякого рода заменители. Загорать привыкла под лучами тёплого солнца и в отношениях стремлюсь к взаимной искренности…

– Не-а, в солярий не пойду, – Милана взглянула на часы. – Но завтра можем устроить Fashion Friday, если хочешь.

– Реально? – Камила посмотрела на неё с нескрываемым восторгом. – Как в детстве, что ли?

Милана кивнула.

– И Лейлу пригласим.

Составив планы на следующий день, подруги попрощались. Милана села в родной сердцу Gelandewagen и поехала домой, а Камила на своём BMW важно устремилась на встречу то ли с тем самым Максом, то ли с какой-то подругой. Милана не стала прояснять смутные намёки Волковой, которой всегда плохо давалась спонтанная ложь.

***

Вечерело. Сумерки мягко окутывали столицу. В машине играл джаз. Стоя в одной из пробок, Милана хорошенько изучила содержимое салона и отыскала несколько дисков, соответствующих её предпочтениям. Теперь звуки саксофонной музыки рисовали в воображении кадры чёрно-белого кино. Гангстеры, сигары, Чикаго времен сухого закона и Мэрилин Монро… Мысли, утомлённые лондонскими делами и проблемами Камилы, приятно молчали.

Предчувствуя, что ей предстоит двигаться в ритме пробок, Милана заехала в «Европейский», расположенный по пути. Там она некоторое время стояла у фонтана, разговаривая с Трейси и впитывая любимую ей атмосферу торговых центров.

Здесь звучит жизнь. Здесь особенно остро чувствуешь движение времени, ритм города. Как в аэропортах, как на оживлённых трассах… Здесь испытываешь неуловимое, но от того ещё более притягательное ощущение вовлечённости в процесс и, одновременно, отстранённости от всего происходящего. Жизнь, как этот фонтан, будто бы за стеклом. Вижу мир, мир видит меня, но всё как-то нереально.