Ума Мэллоу - Карусель.net. Забавные приключения американской девушки

Первой прервала молчание Николас:

– Знаешь, я сегодня собирался со своей девушкой на концерт, но окончательно поругался…

– И что, концерт обиделся и больше не принимает?

– А ты не могла бы сходить со мной? – осторожно предложил Ник.

– Тебе жаль потраченных денег?

– Да нет, тут дело принципа, если я собрался куда-то сходить, я обязательно схожу. Любое начатое дело я стараюсь довести до конца, даже если это мне противно или нет времени…

– А я-то тебе зачем? – усмехнулась, пожав плечами девушка. – У меня с тобой нет никаких дел, и вряд ли когда будут. Ты, как свалившаяся на стойку муха, сегодня пролетаешь, мимо… Дергай отсюда…

– Знаешь, если можно сделать кому-то приятное, то я завсегда рад…

– Это ты про себя или про то, что если испаришься – мне будет очень приятно?

– Не понял…

– Ты кому собрался приятное делать, себе любимому?

– Почему себе, – обижено обронил Николас, – тебе конечно. Вижу, девушка интеллектом не обижена, красотой не обделена, с большим…

Юноша стушевался, но быстро поправился:

– …потенциалом. Поэтому концерт Джона Бон Джови тебе понравится.

– Правда, – обрадовалась девушка, – у тебя действительно есть билеты на его концерт?

Молодой человек запустил руку в свой карман и извлек два билета:

– Вот, читай: «Карнеги-Холл, зал Айзека Стерна, партер, 4 ряд, 12 и 13 места. Концерт Джона БОН ДЖОВИ, начало 7 p. m.»

– Так что же мы сидим, немедленно едем. Ради Бон Джови, я готова поцеловать даже слюнявого боксера или зубастого крокодила.

Выйдя из бара, молодые люди взяли такси. В выходной день на улицах по обыкновению мало машин, поэтому до концертного зала они доехали быстро, несмотря на то, что в этот день в городе проходил какой-то чиновничий конгресс, и машины с мигалками шныряли по улицам, как крысы в поисках объедков.

Поездка ничем особенно не запомнилась, разве что шофер-славянин, нью-йоркский гастарбайтер.

Понаприехали тут, купили себе права в какой-то лавке старьевщика и теперь ездят по цивильному городу и беспорядки учиняют, совсем правил не соблюдают .

Противный водитель все время противным голосом напевал какие-то русские народные песни, у которых наверняка были какие-то слова, но для того чтобы почувствовать противность его особенного голоса, не обязательно было эти слова понимать.

Правда, звучали эти слова как-то необычно, как будто звучал не голос, а бензопила из фильма о Техасской резне:

Пап-пап… Па-па-ра-па-пап-пап…

Пап-пап… Па-па-ра-па-пап-пап…

Па-па-ра-па-па… Пап-па-па-па-па…

Пейзаж за окном ничем ни привлекал пассажиров и, в частности, Абигаль. За три года, которые она прожила в Нью-Йорке, уже привыкла к его высоченным небоскрёбам и толпам людей – большей частью выходцам из Восточной Европы, на широких авеню и небольших стрит. Единственно, что вызывало трепет в её душе, это вид на Манхеттен или на остров Свободы в гавани. Это чисто американская черта, просто испытывать экстаз при виде статуи Свободы, звёздно-полосатого флага и очередного президента, даже если он с высокой трибуны несёт какую-нибудь околесицу. Американца хлебом не корми – дай только полюбоваться этими тремя вещами, а вот русские люди любят бесконечно долго смотреть на льющуюся воду, бушующий огонь и на то, как им отсчитывают деньги в кассе…

А сейчас эти русские понаприехали и, поселившись в самом бандитском квартале «для черных», стали там доминировать. А чёрные, извините, афроамериканские головорезы разбежались на все четыре стороны, не выдержав конкуренции со стороны русских. Не зря почти все кандидаты в президенты, если хотят понравиться электорату, грозят выселить русских на их историческую родину.

Но, по-моему, от упористых русских, как от крыс и тараканов избавиться можно, только спалив собственный дом…

Такси остановилось напротив Карнеги-Холл, на углу 7 авеню и 57-й улицы Манхэттена. У главного входа никого не было, кроме одного-двух случайных прохожих – кому придёт в голову прогуливаться вечером по пустынным улицам Нью-Йорка, только разве отчаявшимся самоубийцам, не решающимся самостоятельно наложить на себя руки, да вездесущим русским.

– Мы приехали рано… – констатировал Ник.

– Я это поняла, мистер Очевидность, – усмехнулась девушка. – Если у тебя в кармане не так пусто, как… на улице, может быть, посидим немного в баре, когда ещё выпадет возможность посидеть в баре Карнеги-Холла.

В баре было пусто, как в голове после буйной попойки, молодые люди выбрали столик для двоих, в самом центре зала. Ник заказал себе немного Шотландского безо льда, а Абигаль ограничилась Мартини . Постепенно в зале стали появляться какие-то люди, но собеседники не обращали никакого внимания на вновь вошедших зрителей. Они оживлённо спорили почему-то о кино… Большинство образованных людей, почему-то уверены, что хорошо разбираются именно в кино, не в политике, например, или в музыке, а именно в кино, самом демократичном искусстве, которое искусством можно назвать с большой натяжкой.