Наташа Шторм - Неспящая во льдах

Прошло восемь часов, целый рабочий день. Изучая легенды, мифы, свидетельства очевидцев, я сделала вывод, что вампиры:

а) существуют;

б) после укуса я вполне могла стать одной из них.

А как же иначе объяснить моё чудесное прозрение? Но предположения одно, а факты ― совсем другое дело, и их стоило проверить. Тяжело вздохнув, я отправилась на кухню. Вынув из холодильника головку чеснока, я принюхалась. Запах показался мне отвратительным. Всё понятно. Я вампир. Святой воды в доме не оказалось. Поэтому, проверить её действие на себе я так и не смогла. Следующим пунктом в списке неопровержимых доказательств были зеркала, точнее сама возможность отражаться или не отражаться в них. Самое большое висело в прихожей. Я подошла к нему и столкнулась нос к носу своим испуганным отражением. Так я не вампир или ещё не вампир? Может, не поздно выпить какую-нибудь таблетку, чтобы остановить процесс обращения? Я совсем не хотела становиться красноглазым чудовищем, живым мертвецом с огромными клыками. Представив, что питаться теперь придётся одной кровью, я почувствовала приступ тошноты. Оптимизм не подвёл и в этот раз, услужливо подсказав выход. Если я быстро не найду средства от этой напасти, то завтра же выйду под солнце и окончу свой земной путь, превратившись в горсть пепла. Я уже представляла рыдающую мать, сгорбленного горем отца и Дениса Витальевича, одетого во всё чёрное.

– Прости меня, Маша, козла окаянного. Если бы не я, ты не вышла бы на улицу в тот роковой день, и не вляпалась во всю эту историю.

Заплаканная Анжелика сморкалась в батистовый носовой платочек, а Нинок заламывала тонкие руки. Ой, что-то мало народа. Я немного расстроилась, но в этот момент чуть поодаль, за берёзками, увидела остальных банковских клерков. Все отделы во главе со своими начальниками строились в коробочки и отдавали мне честь.

Я поёжилась. Нет. Умирать не хотелось. Только не от солнца. Хотя, какое солнце в Питере в октябре? Включив фильм по интересующей меня тематике, я устроилась в кресле с коробкой конфет в ожидании рассвета.

Я пополняла свои скудные знания всю ночь, но единого источника не существовало, а доступные Яндексу противоречили друг другу. Одевшись, я всё же заставила себя пойти на работу. Нужно написать по собственному, пока козёл Витальевич не уволил меня за прогулы. Серые тучи не пропускали ни одного лучика солнца. Мелкий дождь не заканчивался, норовя перейти в первый снег. Ветер с Невы трепал мои волосы, которые я оставила распущенными. Прохожие кутались в пуховики, я же шла по лужам в вызывающих красных туфлях на шпильке и в шикарном итальянском плаще, не чувствуя холода. Вот и мой банк. Распахнув дверь, я широко улыбнулась.

– Где тебя носит, Маша? ― Анжелика подбежала ко мне и потащила в раздевалку. ― Ты опоздала на целый час. Шеф вне себя.

Я молча скинула плащ, передала его в руки ошалевшей начальнице и поднялась на третий этаж. Нинок удивлённо распахнула и без того огромные глазища.

– Маша? Что это с тобой? Ты какая-то другая.

Ещё бы, конечно, другая. Теперь я вампир или почти вампир. Вот захочу, и выпью всю кровушку из шефа. Я усмехнулась.

– Денис Витальевич у себя?

– Да. Он злой. Ты там осторожней с ним. Вчера грозился всех уволить.

Я склонилась над столом.

– Всех не уволит. А вот я надеюсь получить вольную уже сегодня.

Нинок непонимающе заморгала и вдавила кнопку внутренней связи в аппарат. Она работала тут недавно и ещё не вникла в наши сложные отношения с начальством.

– Денис Витальевич! К Вам Александрова.

– Пусть войдёт.

В голосе управляющего слышалось нетерпение. Нарочито медленно, я проплыла к двери и повернула ручку.

Шеф стоял у стола и нервно тарабанил пальцами по полированной поверхности. Его холёное лицо покрылось пятнами, когда он оглядел меня с головы до ног и зафиксировал свой взгляд на шее. Из-под тонкого шарфа проступали очертания моего ночного позора. Начальник сузил глаза.

– Это что, Александрова, засос?

Я медленно приблизилась к стулу напротив него и села, закинув ногу на ногу.

– Мы так не любим мужчин, что позволили какому-то…― Он осёкся и закашлял.

Я окончательно осмелела.

– Моя личная жизнь никого не касается. Я пришла сообщить, что больше не работаю в Вашем банке.

Пятна на лице босса стали багровыми.

– Да я такую тебе рекомендацию составлю, такую запись в трудовой нарисую…

Напугал! Теперь запись в трудовой меня мало волновала. Другие проблемы вышли на первый план. Я неторопливо поднялась и подошла к ненавистному начальнику. Взяв одной рукой конец пижонского галстука, второй я нащупала нож для бумаги. Неуловимое движение, и, оба, вместо одной дорогой вещицы, Денис Витальевич стал счастливым обладателем сразу двух.