Алекс Муров - Не от мира сего

– Не исключат… Я исправлюсь. – повторял словно мантру, Алекс снова и снова.

Мальчиком овладела паника. Он пытался молчать, но не мог. Все в классе недоуменно смотрели на него.

– Тебе плохо? Ты болен?

Алекс зажав левой рукой рот, кивнул.

– Если тебе так плохо, выйди…

Мальчик бросился со своего места и пулей рванул из класса. Пока он бежал до туалета, как угорелый, его необъяснимое навязчивое повторение одних и тех же слов, сошло на нет. Мальчик вошёл в школьный туалет и умывшись из под крана холодной водой, окончательно успокоился.

На дворе стоял тёплый весенний день, когда Алекс выходил из здания школы без верхней одежды, в школьном чёрном пиджаке. На руке у мальчика чёрный напульсник с красной надписью: «Марш жестокой молодости.»

Моросил мелкий дождь. Проходя через задний двор школы, он увидел четырёх высоких старшеклассниц, которые сидели и курили. У одной из девочек, которая показалась Алексу очень красивой стройной брюнеткой с пухлыми губками, в руке была бутылка Блэйзера. Старшеклассницы громко смеялись, обсуждая парней из класса. Муров не мог налюбоваться на их колени. Он даже остановился, уставившись на стройных девочек. Он в этот момент вдруг ясно понял, что ему не нравятся девочки его возраста, с которыми он уже как-то пробовал целоваться. Он осознал, что ему по-настоящему, нравятся девушки, уже сформировавшиеся. В них он увидел красоту, которая заставляла его парить на седьмом небе. Такого он прежде не испытывал. И это чувство ему очень нравилось.

Кто-то внезапно его в спину грубо толкает.

– Свали с дороги, дебил! – произносит толстый, как беляш, мальчишка-второгодник, одноклассник Алекса, ростом с взрослого мужчину.

Муров отлетает в сторону. Толстый одноклассник по имени Коля, проходит мимо со своими четырьмя друзьями из параллельных классов.

– Пошёл ты… – произнёс тихо, Алекс.

Услышав брошенные вслух слова в его сторону, Коля остановился и обернулся. Его друзья тоже.

– Чё ты сказал, шкура? – спросил он, гневно посмотрев на парня.

Муров промолчал. Он знал, что ему теперь несдобровать от Коли и его друзей, которые любят бить толпой.

– Ты чё там пробубнил, я чёт не понял! Можешь повторить? Я ведь это слышал, мне не показалось…. – толстый обратился к парням. – Слышь парни, зырьте, писака наш тщедушный, самоубийцей стать решил… А знаешь, по статистике, писаки, чаще других профессий, кончают жизнь суицидом… Не я так сказал, так в интернете написано.

Друзья толстого окружили Алекса. Тот замер, смотря на Колю, который продолжал:

– Ты понимаешь вообще, что ты придурок!

– Почему? – спросил Алекс.

– Ну ты стихи там пишешь, всякое дерьмо… У меня мать в газете читала, ты там конкурс что ли какой-то победил творческий…

– Ну печатали меня, ну и чё?

– Не… Ты не понимаешь на самом деле.

– Не понимаю что?

В этот момент Коля бьёт Алекса в лицо, отчего тот падает на землю и все четверо начинают яростно и остервенело охаживать его рухнувшее тело, ногами и руками.

Закрыв за собой дверь квартиры, Алекс проходит по коридору и бросает ключи на пуфик. Одежда на нём вся грязная, пиджак в некоторых местах порван. Он слышит, как с кухни его зовёт старший брат, который вернулся после ночевки у девушки:

– Сань, ты? Давай гоу за стол. Я как раз борщ подогреваю. Мать утром перед работой сварила.

Алекс молча, прошёл в ванную комнату и скинул с себя пиджак и рубашку, бросив их в таз для грязного белья. Его худенькая грудь и бока были все в больших и маленьких ссадинах и синяках. Мальчик умылся и протёр лицо полотенцем. Из заляпанного зеркала над раковиной, на него смотрел мальчик с подбитым глазом и царапиной на щеке. Голова у него слегка кружилась.

На кухне за столом, его ждала тарелка красного горячего борща и старший брат, потихоньку начавший трапезу, подтянутый, бритый парень, в майке-тельняшке. Алекс, накинув на тело чёрную кофту, вышел из ванной. Увидев синяк под глазом у мальчика, тот произнёс, отложив ложку:

– Чё случилось?

Алекс молча, присел за стол и даже не взглянув, на удивленного брата, начал обед. У старшего брата была тату на правом плече в виде тигра.

– Кто тебя так? Я его знаю? Ну ты чего молчишь?

– Не… Не знаешь! – говорит Алекс, с трудом пропихнув между разбитыми губами, ложку.

– Он был один? Или несколько? Тебя что, толпой опять гасили?

– Не… Всё нормально. Успокойся.

– Чё успокойся то, ты нормальный вообще, а? За что тебя так?

Мальчик проигнорировал вопрос старшего брата, начиная просто водить большой ложкой по дну тарелки. Аппетита у него не было. А брат продолжал допытываться: