Юрий Хас - Татьянин день

В один из дней Дэвид сообщил, что на выходные едет в Ленинград. Даля не придала событию значения, лишь пожелала новому знакомому хорошей поездки. Но когда обнаружила, что рядом нет того, к кому успела привыкнуть, девушка заволновалась. Два дня, пока подданный её величества любовался красотами города на Неве, Даля неотступно думала о нём. Когда же восторженный от увиденного в Северной Пальмире Дэвид вернулся, девушке показалось, что только этого момента и ждала. Наверное, она больше чувствовала, чем понимала, что регулярные частые встречи не могут пройти просто так, но это отчего-то уже не пугало.

Молодые люди продолжали дружески общаться и захаживать друг другу в гости. Прошёл месяц. «Шила в мешке не утаишь!» – гласит народная мудрость. В один из дней Даля допоздна задержалась в гостях у Яны. Распрощавшись с подружкой, торопливо идя по коридору, неожиданно столкнулась с Дэвидом, который не мог скрыть радости от встречи. Несмотря на поздний час, уговорил девушку зайти ненадолго в гости. Даля замялась, но потом согласилась…

На следующее утро, лёжа в постели рядом с Дэвидом, она уже точно знала, что сделает всё, чтобы не разлучаться с ним. Далю не волновало, что она замужем и у неё подрастает сын, и непонятно, чего здесь было больше: желания стать настоящей британкой или действительно чувства, вспыхнувшего в её холодном сердце.

Каждый день они проводили вместе, смело строя общие планы на будущее. Дэвид сиял от счастья, как надраенная бляха солдатского ремня, и не сильно задумывался о том, как будет объясняться с мужем своей возлюбленной. А вот объясняться пришлось. Произошло всё как в скверном анекдоте. Рудо вернулся из казахстанских степей, где трудился студенческий стройотряд, на три дня раньше, чем обещал супруге. Он летел на крыльях любви, в прекрасном настроении! Еще бы! Получилось заработать много больше денег, чем планировал, и очень хотелось сделать жене маленький сюрприз: свозить на недельку к теплому морю, в любимый студенческий лагерь «Буревестник»! Самолёт прибыл ночью, но Рудо не стал дожидаться утра, пока начнут курсировать рейсовые автобусы. Взял такси и по двойному тарифу быстро домчался до общежития. Извинившись перед вахтёром за то, что так рано побеспокоил, поднялся на этаж и тихо, стараясь никого не разбудить, открыл дверь комнаты. Свет из коридора скользнул внутрь и осветил краешек расстеленной кровати. Сердце забилось часто!

«Наверное, спит? Не напугать бы мою милую», – с нежностью подумал Рудо.

Но в следующее мгновение, когда дверь открылась чуть шире, а свет выхватил из темноты всю нижнюю половину кровати, Рудо остолбенел. Из-под одеяла, рядом с нежными женскими ножками, торчали чьи-то рыжие и волосатые… Что случилось потом, Рудо плохо помнил. По счастью, его успели остановить дюжие молодцы из соседних комнат, сбежавшиеся на дикий грохот падающей мебели и истошный крик Дали. Результатом бурного объяснения стало разбитое лицо британца и травмы обеих рук аргентинца. Рудо, который всей душой был предан супруге, хранил верность и безумно любил сына, стал рогоносцем. Для латиноамериканцев – самое страшное оскорбление.

Скандал, к счастью, замяли. Дальше – развод по обоюдному желанию. Решением суда ребёнка оставили матери. А что Рудо? Он впал в жуткую депрессию. Единственное, что удерживало от окончательного срыва – подготовка дипломного проекта. Рудо с головой ушёл в работу…

В столовой

Если Тимур на отсутствие аппетита никогда не жаловался и в любое время был не прочь подкрепиться, то Рудо большим гурманом не слыл и к пище относился весьма равнодушно. Друзья едва успели проскользнуть в просторный, залитый светом зал, как тут же бдительная дежурная закрыла за ними высокую стеклянную дверь.

Столовая закрывалась, поэтому выбор блюд на витрине не отличался большим разнообразием. Пришлось довольствоваться тем, что завалялось на раздаче. В итоге на поднос к Тимуру перекочевал почти весь оставшийся на полках ассортимент. Набор блюд Рудо оказался куда скромнее и ограничился молочными сосисками с яичницей, салатом из моркови с яблоками, стаканом сметаны и чашкой чая с долькой плавающего в нем скукоженного лимона. Оплатив покупки, парни направились к свободному столику на подиуме, который отделялся от центральной части зала невысокой декоративной оградкой с дубовыми перилами. Друзья, расставив тарелки, уселись за стол у большого окна, прикрытого занавеской из прозрачного тюля. Народу в зале почти не осталось. За парой соседних столиков добивали остатки завтрака припозднившиеся аборигены из общежития.