Пат Бут: Малибу

«Порше» пронзил светом фар ночное шоссе и оставил после себя горячий ветер, с гулом пронесшийся по каньону Малибу. В ночи были слышны и другие звуки, и урчание автомобиля не заглушало завывание койота, пульсирующее стаккато вертолета пожарного департамента, патрулирующего горы Санта-Моника, гул далекого прибоя. Руки водителя «порше» в перчатках из красной кожи повернули руль, и машина стала подниматься в горы. Внизу оставалось залитое лунным светом Тихоокеанское Береговое шоссе, раскинувшееся неоновой лентой вдоль океана.

Еще одно движение руки, и в салоне раздались звуки сладкого голоса Глэдис Найт, льющиеся из магнитолы «Блаупункт». Она пела о человеке, который решил покинуть Лос-Анджелес в поисках лучшей доли, о человеке, который уезжает в полночном поезде, чтобы никогда уже не вернуться. В этом месте водитель засмеялся — и это был страшный, жестокий смех. Песня попала в точку! Сегодня вечером тоже ожидается отъезд. Уже сегодня будет разбито сердце. В графстве Лос-Анджелес поселятся страх и ненависть.

От мыслей водителя «порше» отвлекла тень орла Его крылья, как сказочное видение, величественно смотрелись на фоне серебряного сияния луны. Затем полные злобы глаза вновь вернулись к дороге. Какое-то время спустя водителя охватила внезапная дрожь. Он узнал голос адреналина, полный напряжения, мобилизующий все его силы. Нога полностью утопила газ, и смертоносная машина помчалась навстречу предначертанному.

На шоссе Мулхолланд «порше» притормозил и уткнулся носом в кучу гравия на обочине. Свет фар высветил глубокий обрыв. Руки в перчатках выключили мотор, и в наступившей тишине было слышно лишь тяжелое дыхание. Потом руки дотянулись до канистры, и она, грохоча по каменистому склону, пролетела вниз, пока не нашла себе пристанище в глубокой расщелине. И снова маниакальный смех раздался в тишине. Это была всего лишь канистра, но сейчас она стала смертельной угрозой. Впереди был путь к власти, к миллиардам.

Теперь водитель действовал стремительно. Руки схватили садовый шланг, который лежал на красном кожаном заднем сиденье. Раздался щелчок дверного замка. Затем шланг был вставлен в бензобак «порше», другой конец его свесился с обрыва. Адская смесь запахов высокооктанового бензина, шалфея и эвкалипта пропитала ночь. Бензин булькающим ручейком стекал вниз на сухое ложе каньона. Здесь давно уже не было дождей, и земля высохла. Мелкий дубовый кустарник погибал от засухи и песчаных ветров, проносившихся по каньону в сторону океана.

Водитель вернулся к машине, щелчком включил ключ зажигания. Глаза остановились на указателе уровня бензина в баке. Когда бензобак опустел, шланг был выдернут и заброшен в багажник машины. Водитель подошел к кромке каньона в поисках дома. Он напряженно всматривался в лежащую внизу долину. Дом, окруженный зарослями, словно прятался в складках гор. Ползущий вверх жасмин обвивал изящную лепнину. Жертва спала. Ветер Санта Анны кружился в ожидании пламени. Укрытая от ветра руками в красных перчатках обычная зажигалка фирмы «Бик» загорелась неровным пляшущим пламенем. Огонь побежал вниз, к земле, влажной и темной от пролитого на нее бензина. Ветер устремился к нему, чтобы помочь разгореться в полную силу и достичь желанной цели. Нестерпимый жар заставил водителя отступить. Двери «порше» вновь открылись и захлопнулись, двигатель заработал. Спустя секунды под шинами заскрипел гравий, и автомобиль тронулся с места в сторону безопасного океанского берега. А вниз по каньону устремился оранжевый огненный шар. Он катился, окрашивая облака в непередаваемо жуткие цвета. Гул пламени и иссушающая жара со скоростью в семьдесят километров в час неслись огненным смерчем к беззащитному домику и его обитателю. Луна, скрытая дымом, превратилась в маленький футбольный мяч, потом, и вовсе исчезла. Наконец дым рассеялся и стало видно, как пламя ударило в дом. Оно проникло через открытые окно, зажгло занавеси. Пожрало заросли кустарника. Огонь взорвал стекла цветных витражей и ворвался в дом по широким деревянным лестницам. Жертва уже не спала, человек проснулся буквально за несколько секунд до следующего вечного сна. Жертва прижалась спиной к стене, в глазах застыл ужас. Руки вскинулись в тщетной попытке остановить неотвратимое. И уже не было сил и времени помолиться Господу, Деве Марии во спасение. Была только смерть в Малибу, гнев Господень, так неожиданно сорвавшийся с небес.