Джейн Хеллер - Женская логика

Мои подруги! Мои замечательные подруги! Мы в шутку называли себя «мозговым трестом». Как я уже сказала, в детстве я почти ни с кем не дружила, и только теперь, когда мне было за тридцать, начала понимать, как важно иметь друзей, на которых всегда можно положиться.

Вы спросите, откуда у меня, с моим характером, столько подруг? Признаться, я сама этому удивляюсь. Наше знакомство началось с совместного участия в программе «Женщина в СМИ» и позже переросло в дружбу. Каждая из нас преуспевала в своей области, и мы удачно дополняли друг друга. Все мы были довольны своей карьерой, а потому никто ни на кого не обижался и никому не завидовал. А главное — нам было всегда интересно вместе. Разумеется, время от времени, особенно после пары-тройки коктейлей, мы подшучивали друг над другом, но злобы ни на кого не держали. По крайней мере, тогда я так считала.

Мы договорились о встрече в баре гостиницы «Роялтон».

Пенни Хертер приехала первая. Пенни, выпускница Деловой школы при Гарварде, была основателем и президентом фирмы, специализирующейся на создании имиджа крупных и средних компаний. Пенни была высокой, спортивной тридцатишестилетней блондинкой с короткой стрижкой и прикусом как у Джона Кеннеди. Она всегда хорошо одевалась, была мила и приятна в общении, легко сходилась с людьми, но за ее безупречными манерами скрывался умелый манипулятор, уверенная в себе деловая женщина, готовая на все ради получения прибыли. Я не хочу сказать, что Пенни была непорядочна и неразборчива в средствах. Но если она ставила перед собой цель, ничто не могло остановить ее. Некоторые считали Пенни слишком напористой, но меня восхищали ее здравый смысл и трезвый подход к жизни. Она быстро оценивала ситуацию, обдумывала план действий и без колебаний приводила его в исполнение. Ту же тактику Пенни применяла и в личной жизни: она запросто подходила к мужчине, которого находила привлекательным, и заявляла ему о своем интересе. Вначале она покоряла мужчин своим энтузиазмом, но через несколько недель или месяцев та самая напористость, которая их так привлекала, начинала утомлять. Обессиленные, они покидали ее. Думаю, именно поэтому Пенни никак не могла выйти замуж.

Затем появилась Изабелла Грин, как всегда в черном. Она была небольшого роста, худая и бледная, но никогда не появлялась в обществе без своих украшений: огромных сережек, тяжелых ожерелий, гигантских браслетов, сопровождавших звоном каждое ее движение. Казалось, все это было нелегкой ношей для такого хрупкого создания. Тридцативосьмилетняя Изабелла считалась признанным, хотя и несколько эксцентричным фотохудожником. Ее моделями были кошки — и только кошки. Она обожала кошек, одевала их в причудливые платьица и фотографировала на фоне различных интерьеров. Поэтому нет ничего удивительного в том, что к ее собственному черному платью вечно цеплялась кошачья шерсть.

Изабелла не считалась с условностями, о каждом своем поступке советовалась с астрологом, постоянно цитировала малоизвестных и, как правило, давно умерших писателей и могла сутками не подходить к телефону. Из всех моих знакомых только у Изабеллы не было компьютера, поэтому, когда она пропадала, я не могла даже отправить ей сообщение. Ее личная жизнь тоже была не особенно удачна. Вот уже семь лет она встречалась с одним и тем же мужчиной, владельцем картинной галереи, однако он не собирался брать на себя никаких обязательств. Изабелла надеялась, что когда-нибудь он женится на ней, и была согласна ждать. Не знаю, почему она так привязалась к нему: то ли она сама боялась ответственности, то ли была чересчур доверчива.

Вслед за ней явилась Гейл Оррик — режиссер документальных фильмов, лауреат премии Эмми. Гейл была настолько же погружена в современную жизнь, насколько Изабелла была далека от нее. Гейл снимала фильмы о матерях-одиночках, оставляющих детей в роддомах, о наркоманах, тщетно пытающихся расстаться с героином, о беспризорных детях, которые стараются выжить в суровых условиях улицы. Ее увлекало все, хоть сколько-нибудь связанное с катастрофами и несчастными случаями. Надо сказать, ее собственная жизнь тоже состояла из сплошных бедствий. Она жила с мужем — вечным безработным — и двумя детьми, за которыми никто толком не следил. Много раз Гейл лишь чудом спасалась от верной гибели: чуть не угодила в заложники во время съемок в Ливане, переболела малярией в Индии, попадала во всевозможные автомобильные катастрофы. Все это она успела пережить в свои тридцать четыре года и в нашем узком кругу считалась непревзойденной королевой драмы, умевшей преподнести любую бытовую проблему как вселенскую катастрофу. Главной слабостью Гейл была абсолютная несдержанность в потреблении пищи. Когда она находилась в состоянии стресса — а в этом состоянии она пребывала почти всегда, — она ела без остановки и поэтому все время поправлялась.