Кэролайн Кросс: Слова любви

— Шельса…

— Но я должна сказать ей прямо сейчас, чтобы они никому не отдали моего. Он такой рыженький, полосатый, с загнутым хвостиком. Я назову его Оливер Твист!

— Позвонишь Саре позже.

— Но Эли…

— Послушай, неужели ты думаешь, что за котятами выстроится очередь? — сухо спросил он. — Повесь трубку и выслушай меня.

Шельса неохотно повиновалась.

— Мне не нравится, что ты на каждом шагу болтаешь о наших проблемах.

Удивленное выражение маленького личика в мгновение ока сменилось негодованием.

— Я не болтаю!

— Даже мисс Браун, библиотекарше? Шельса покраснела.

— А, ей. Но это не в счет, — запротестовала деточка.

— Почему ты так решила? Шельса закатила глазки.

— Потому что мисс Браун не такая, как все. Она очень добрая. Она умеет слушать и никогда не сплетничает. И она любит меня только за то, что я есть, а не ради того, чтобы сблизиться с тобой. Поверь, единственная причина, по которой я открыла рот, по крайней мере в первый раз, — это то, что я хотела попросить произнести по слогам одно слово. Не могла же я искать его в справочнике, не зная, как оно пишется, — серьезно закончила она. — Интересно, а что это за слово? — произнес Эли, слегка ошарашенный симпатией девочки к Норе.

Девочка замялась:

— Бан-крот-ство, — пробормотала она, стараясь избегать его взгляда.

— Банкротство? Черт возьми, где ты его услышала?

— Ооо. Снова ругаешься. — Шельса протянула ручку. — Плати. Плати, или больше я ничего не скажу.

Он проклинал ту минуту слабости, когда согласился на ее предложение излечения от сквернословия. За каждое бранное слово с него причиталось двадцать пять центов. Эли порылся в кармане и кинул дочери две двадцатипятицентовые монетки.

— Довольна? А теперь отвечай на проклятый вопрос.

Шельса с упреком посмотрела на отца.

— Я слышала его от тебя. Ты разговаривал по телефону с дядей Джо. Обычно я не прислушиваюсь, мне совсем не интересны ваши разговоры про машины, двигатели и спорт, но в тот раз ты был чем-то озабочен… — Она понизила голос. — Знаешь, я никогда не слышала, чтобы ты говорил таким тоном.

А он-то думал, что сделал все возможное, чтобы девочка не осознала всей серьезности их положения.

— О, Шельса, почему ты сразу не сказала?

— Я не могла! Я не хотела, чтобы ты узнал, что я…

— Подслушиваешь?

— Да. К тому же я знаю, что ты относишься ко мне, как к ребенку, и не хочешь, чтобы я переживала. Но когда мама Сары сказала, что, вероятно, нам придется переехать, я испугалась. Я не хочу уезжать. Мне здесь нравится. Я не хочу, чтобы все повторилось… как раньше. Поэтому я и решила рассказать обо всем мисс Браун, может, она сможет нам помочь. — Шельса деловито встряхнула головой. — Кстати, а ты вообще как об этом узнал?

— Мисс Браун… — Эли запнулся, настоящее имя Банни-Бу резало ухо, — приходила ко мне.

— Правда? — Глаза девочки загорелись. — Она хочет одолжить нам денег? Она же обещала подумать, как можно нам помочь, и весь город знает, какая она богатая.

Эли уставился на дочь, не в состоянии вымолвить ни слова.

— Нет, — наконец сказал он.

Худенькие плечики Шельсы опустились. Она разочарованно разглядывала мысик своей маленькой тапочки.

— Жаль.

Даже если бы она и предложила деньги, я бы все равно их не взял, детка. Сейчас мы переживаем нелегкие времена, но все наладится, обещаю.

Это явно не убедило девочку, но она кивнула.

— Ладно. Но все же зачем она тогда приходила? Эли замялся, прикидывая, как Шельса отреагирует на новость.

— Хочешь верь, хочешь нет, но она хочет за нас замуж.

Шельса снова ожила.

— Bay! Это же замечательно! Так ты согласился? Эли едва сдержался, чтобы не закатить глаза.

— Нет, я не собираюсь жениться.

— Но почему?

Еще секунда, и он выпалит всю правду.

Потому что я не создан для семьи. И даже если и создан, последним человеком на земле, которого я захочу назвать своей женой, будет Банни-Бу. Но, взглянув в доверчивые голубые глаза дочки, Эли понял, что должен быть более дипломатичным.

— Потому, что мы не любим друг друга. Господи, да ведь мы толком друг друга не знаем. К тому же это должен быть лишь фиктивный брак, на одно лето.

— Отлично, — выразительно замахала руками Шельса. — Многие родители моих друзей разведены. Но в моем случае я бы не плакала, потому что была бы к этому готова. Зато на лето у нас будет отличный дом с садом и для Оливера…

— Нет.

— Но прошу тебя…

— Нет. Давай на этом остановимся.

Шельса обиженно посмотрела на отца и замолчала.