Светлана Полякова - Лестница на небеса

Недалеко от свалки стояли несколько парней, и, подойдя поближе, он понял, что это подростки, немногим старше Мышки. Они неодобрительно посмотрели на него, один фыркнул и довольно громко сказал второму:

— Костик, ты глянь только! Во обезьяна!

Третьей в компании была девица — сначала он принял ее за мальчишку, потому что у девицы была коренастая, мужская фигура и короткая стрижка.

Она посмотрела на Кинга, потом громко рассмеялась и проговорила:

— Хиппи иридурочный…

Тот, кого называли Костик, явно верховодил в этой компании. Лицо у него было любопытное. Словно сморщенное изнутри. Лицо старика… Он глядел серьезно и явно отдавал себе отчет, что его ожидает, если он вздумает сейчас поучить этого типа, как надо выглядеть. Видимо, несмотря на пары «Шафрана», будоражившего его голову, он в конце концов оценил, что Кинг на пару голов выше, старше и связываться с ним — глупо. Он ничего не добавил к общему резюме и только хмуро и зло плеснул в стакан с отбитым краем новую порцию «Шафрана».

Как жаль, что эта неприятная компания нарушила ход его мыслей о Мышке, невольно подумал Кинг, и еще — что их ему тоже жаль…

«Ведь это так убого, — подумал он. — Сейчас они напьются, потом включат какую-нибудь Пугачеву и запрутся в папашином гараже, чтобы утолить желания плоти… И вся их жизнь — лишь утоление плоти… Как это грустно!»

Так Кинг и думал все время, пока не открыл дверь «площади Дам». И когда он переступил порог, ему в голову пришла мысль совсем уж невеселая — что их жизнь тоже большей частью направлена на утоление плотских желаний, и только тем отличается от жизни тех подростков, что изредка разбавляется утолением духовной жажды…

И только Мышка может сделать его жизнь осмысленной, но…

— Это невозможно, — прошептал он. — Это совершенно невозможно!

И, словно отвечая ему, где-то очень далеко загудел поезд…

— Это невозможно, — простонала Мышка, открывая глаза.

Будильник надрывался, как ошпаренный поросенок. Утро разрушило ее сон, силой вернуло в реальность. Она встала, как приговоренный к смерти, — сегодня вам пора, милейшая, электрический стул ждет вас…

Или пыточная.

Да все, знаете ли, приятно, мрачно усмехнулась она. И ведь что обидно — еще как минимум год надо торчать в этом совсем не богоугодном заведении…

Она оделась, немного постояла перед зеркалом, оценивая себя в этом ужасном пальто, и презрительно фыркнула. Тонкая шейка, короткая стрижка с длинной челкой и хмурые глаза…

— Ты просто красавица, — сообщила она своему отражению. — Стоит только присмотреться повнимательнее — и человек точно ослепнет… Такая красотища дается не каждому…

Она скорчила самой себе рожу и показала язык.

После чего вышла из дому и направилась к школе, искренне печалясь, что она располагается слишком близко… Даже толком не надышишься весной перед неминуемой смертью!

Ветерок играл ее волосами, пытаясь развеселить хоть немного, и чем ближе она подходила к мрачному зданию из серого кирпича, тем больше ей хотелось развернуться и пойти совсем в другую сторону.

Она на секунду остановилась, представив себе, что сейчас снова увидит сухую фигуру Зинаиды, ее перхотные жиденькие волосы, собранные в пучок, и услышит скрипучий голос… «Ты жестока», — подумала она, мгновенно устыдившись того, что слова, подобранные к словесному портрету классной дамы, так безжалостны. Она просто старая женщина. «А она, — тут же возмутился ее внутренний голос, — она-то куда злее меня…»

Поразмыслив еще несколько мгновений, Мышка пришла к окончательному решению, что день слишком ласковый и приветливый, чтобы омрачать его всякими компрачикосами, и, развернувшись, пошла совершенно в другую сторону — прямо противоположную той, где располагалось то серое здание, которое кто-то по явному недомыслию назвал средней школой.

Нетрудно догадаться, куда она направилась, но возле самого дома остановилась. Решительность сразу покинула ее. Она стояла перед подъездом довольно долго и все-таки не решилась войти внутрь — быстро пошла прочь, на троллейбусную остановку.

«Я сначала погуляю, — решила она. — В конце концов, зайду на „площадь Дам“ на обратном пути…»

Она не знала, куда едет. Ей было все равно…

«Я просто доеду с этим троллейбусом до конца, — решила она. — В конце концов, всегда есть место, куда стоит прийти…»

«Есть место, куда стоит прийти», — подумал Кинг. Собственно, мысль эта была странной — он ведь никуда не шел и даже не собирался… Он сидел на полу с чашкой кофе и смотрел телевизор. Телевизор, впрочем, он смотрел невнимательно — настолько, что даже не понял, куда подевались оптимистично настроенные дамы, целью жизни которых было построение колхоза и замужество, и теперь на экране несколько человек задушевно выводили «На тебе сошелся клином…».