Мередит Рич - Грешки

– Я не пойду, – сказала Джуно. – Хочу попасть на вечер поэзии.

– Поэзии? – удивился Рэндл. – Ты, наверное, шутишь?

В конце концов он отправился вместе с ней.

Вечер поэзии проходил в небольшой аудитории колледжа Сейбрук. Около двадцати пяти человек собралось там послушать начинающих поэтов, однако их имена тут же забывались, а стихи с трудом поддавались пониманию.

– Давай смотаемся отсюда, – шепнул Рэндл.

– Подожди, – ответила Джуно. – Этот парень меня заинтересовал, послушаем его еще несколько минут.

– Макс Милтон? Да он просто тупица. Мы учились С ним в одной школе, только он на два класса старше.

– Если хочешь, уходи, а я останусь.

– Да ладно тебе, не злись. – Недовольный Рэндл уселся поудобнее.

Макс Милтон поднялся на кафедру и театральным жестом положил перед собой несколько листов бумаги.

На его худощавом лице выделялись полные чувственные губы, чуть искривившиеся в насмешливой улыбке, когда он оглядел собравшихся. Длинные черные блестящие волосы падали на спину. Стиль одежды был тщательно продуман им: черный плащ до щиколоток, белая шелковая сорочка и пиратские панталоны, заправленные в высокие сапоги.

– Мое первое стихотворение называется «Дивертисмент с волосами, окрашенными хной». – Темные глаза Макса Милтона обвели аудиторию и задержались на Джуно. Читая стихи, он время от времени посматривал на нее, и девушка, почти не слыша его, чувствовала, как между ними словно пробегает электрический ток.

Когда вечер закончился, к ней и Рэндлу подошел Макс Милтон.

– Привет, Фитцпатрик! – Он обращался к Рэндлу, но не сводил глаз с Джуно. – Я и не знал, что ты увлекаешься поэзией. Не представишь меня своей спутнице?

Рэндл неохотно познакомил их.

– Мне понравились ваши стихи. – Джуно улыбнулась.

– С удовольствием подарю вам их. – Он сунул ей в руку сложенные листы бумаги.

– Идем, Джуно, нам пора. – Рэндл повлек девушку к выходу, и вскоре на них повеял свежий, прохладный ночной воздух.

– Возможно, мы еще увидимся, – крикнул вдогонку Макс.

– Господи, какую же претенциозную чушь он пишет! – воскликнул Рэндл.

– Не знаю что и сказать. Мне вроде понравилось.

Рэндл пожал плечами.

– Может, заглянем к «Голодному Чарли»? Посмотрим, нет ли там наших?

– Я, пожалуй, не пойду. Мне надо закончить реферат.

Вернувшись к себе, Джуно развернула листок, врученный Максом. Под стихотворением он писал, что приглашает ее завтра вечером на чашку чая в свою комнату.

Подойдя к комнате Макса, Джуно почувствовала запах восточных благовоний. Она постучала.

– Входи!

Он сидел лицом к двери возле низенького столика, скрестив босые ноги. На нем были черные пижамные брюки и вышитое кимоно, а голова обвязана черным шелковым шарфом. На столике перед ним стояли японский чайник и две чашки, рядом с которыми дымились крошечные курильницы с благовониями. Из проигрывателя, стоявшего в глубине комнаты, доносились звуки восточной музыки.

– Добро пожаловать. – Он сложил ладони и склонил голову. – Сними обувь и проходи.

Джуно улыбнулась и, оставив сапожки возле двери, уселась напротив Макса. Он церемонно налил чашку женьшеневого чая и передал ей, потом наполнил свою, поднес ее ко лбу и снова склонил голову, демонстрируя уважение. Чай пили молча. Джуно чувствовала себя глуповато, но, не желая нарушать общей атмосферы, стала подыгрывать Максу. Вся эта сцена была театральной: экзотическая музыка, аромат восточных благовоний в воздухе и церемония чаепития, вызывающая суеверный трепет. Это воздействовало на психику, хотя Джуно не воспринимала происходящего.

– Я посвятил тебе стихотворение, – сказал наконец Макс. Пошарив за пазухой, он извлек лист бумаги с отпечатанными на машинке стансами. – «Темноволосая леди, – начал он, – напряглась, как пантера перед прыжком… гладкая, упругая, лоснящаяся, как вода на камне…»

Джуно была восхищена. Ей еще никогда не посвящали стихов. Макс, читая, то и дело поднимал на нее глаза, и девушка, трепеща от волнения, думала, как ей вести себя, если он пойдет дальше.

– Иди сюда, – сказал он и, взяв ее за руку, помог переместиться поближе. Потом поцеловал. Поцеловал умело, неторопливо, так что у нее захватило дух. Она закрыла глаза и ответила на его поцелуй. Однако, ощутив, что рука Макса скользнула между ее бедер, оттолкнула его.

– Нет, Макс, – тяжело дыша, проговорила Джуно. – Не надо.

Он взглянул на нее. Глаза его блестели.

– Иди сюда, – повторил Макс.