Бренда Джойс - Любовники и лжецы

Она выбрала трудный путь, хотя могла бы, конечно, обратиться к отцу. У Эйба Глассмана были связи со всеми, кто имел вес по обе стороны Атлантического океана. Он был близким другом крупнейших голливудских магнатов, включая владельца студии «Олимпия», которая успешно функционировала со времен Бетт Дейвис и Кларка Гейбла. Белинда знала, что могла бы выбрать один из нескольких путей, начиная с прямого займа у Эйба для финансирования собственного независимого производства фильма «Возмущение» вплоть до производства на студии «Олимпия». Слава Богу, гордость не позволила ей сделать этого.

Слава Богу, что она не поддалась искушению.

Производство фильма по ее сценарию в «Северной звезде» – отличное начало. Фильмы этой кинокомпании считаются высококачественными, а если продюсеры вознамерились сделать суперзвезду из Джексона Форда, можно надеяться на успех. Не исключено, что он умеет играть. Белинда не смотрела телепередачи, но то, что Форд три года подряд получал «Эмми», кое о чем говорит.

Зазвонил телефон.

– Алло, Белинда, – раздался голос Эйба Глассмана.

Белинда чуть не уронила трубку.

– Привет.

– Розали сказала мне, что ты звонила.

Белинда уже глубоко сожалела о своем дурацком порыве. Ему все равно, ему совершенно безразлично то, что касается ее. Отец так и не простил ей переезда в Калифорнию. Не простил того, что она не вышла замуж и не родила ему наследника мужского пола. Стремление писать сценарии он считал нелепой причудой.

– Я не звонила, – отозвалась Белинда. – Твоя секретарша ошиблась.

Повисла напряженная пауза.

– Как поживаешь? – спросил Эйб.

– Прекрасно.

– Не собираешься приехать сюда на уик-энд этим летом? Я хотел бы тебя кое с кем познакомить.

– Попытаюсь, – ответила Белинда, подумав: «Ну уж нет, ни за что!» Потому что этот «кое-кто» наверняка очередной приемлемый кандидат в мужья. И вдруг у нее вырвалось: – Я продала сценарий. – Она была готова откусить себе язык.

– Кому?

– «Северной звезде».

– За сколько?

– За триста пятьдесят тысяч.

– Поздравляю. Ну а теперь, когда ты доказала, что можешь писать эти чертовы штуки и продавать их, почему бы тебе не вернуться в Нью-Йорк и не обосноваться здесь? Не забывай, что мне уже пятьдесят три года, Белинда!

– Нет уж, благодарю покорно.

– Ты себя показала, – сердито продолжал Эйб. – Что тебе еще нужно? Я не вечен, Белинда, а кто тогда будет управлять всем этим? Тебе почти тридцать, и если ты будешь и дальше тянуть время, у тебя могут родиться неполноценные дети!

– Я не хочу детей, – сказала Белинда. – Или, по-твоему, я обязана доставить тебе удовольствие и забеременеть прямо сегодня? Все равно я сегодня собираюсь как следует трахнуться.

– Не дури! Ты же знаешь, что я не это имею в виду. Каждая нормальная женщина хочет детей.

– Спасибо, но я уже знаю, что ты считаешь меня ненормальной.

– Я этого не говорил.

– Моя карьера пошла в гору! И будь я проклята, если остановлюсь!

Эйб молчал.

Одержать верх в разговоре с отцом – редчайший случай. Но Белинде этого показалось мало, она закусила удила.

– «Северная звезда» использует этот фильм для раскрутки Джексона Форда. Сейчас он самый популярный актер в Голливуде. Значит, кассовые сборы будут огромными. А если «Возмущение» станет кассовым фильмом, я приобрету популярность, и мои сценарии будут раскупаться как горячие пирожки.

Последовала еще одна не характерная для него пауза.

– Ты знаешь, что эта индустрия непредсказуема, – сказал наконец Эйб. – Никто не в силах предвидеть, каков будет кассовый сбор. И актер, пусть даже самый популярный сегодня, завтра может стать кучей дерьма. Полно, Белинда, тебе и самой это известно.

– Да, даже мне это известно. Спасибо, ты очень ободрил меня.

– Что? – спросил Эйб кого-то на другом конце линии, потом снова сказал в трубку: – Мне надо идти, Белинда. Только что появился Уилл Хейуорд.

– До свидания, Эйб.

– Этот диалог – дерьмо.

– Дайте обратный кадр! Обратный кадр! Господи, Джек!

Джексон Форд стоял на сцене – прекрасный, но мрачный как туча, игнорируя свою партнершу, типичную калифорнийскую блондинку, уже успевшую привыкнуть к подобным вспышкам гнева. Юпитеры один за другим погасли, операторы, расслабившись, отступили на шаг от своей аппаратуры, воцарившееся было молчание нарушилось ворчанием, вздохами и рокотом разговора.

Ассистент режиссера Ники Фелтон, низенький, круглый, с очками на огромном носу, в отчаянии покачал лысой головой.