Даже если здешняя реальность окажется совсем другой, воровской, ленивой и суетной, я разберусь. Я справлюсь. Должен же быть мир, пригодный для существования меня? Должен. Я сама его создам. Какой получится. А почему нет – почему нет-то?..
Ну, пусть так и будет.
А так – это значит, я решила, что стану для этого края кем-то вроде ангела-хранителя. Вот – я в момент всё обдумала, у меня обычно все мысли-решения молниеносными оказываются. Внедрюсь, например, в администрацию района, буду действовать. Можно, я уверена, можно не только свои карманы набивать взятками и воровством под прикрытием, можно и работать – так, чтобы настоящие результаты были. И людей с тысячелетним наследием предков в виде привычек врать, лениться, воровать и гадить на соседа можно переориентировать! Я что-нибудь обязательно придумаю. Отучу, например, дебилов жечь по весне траву вместе с тем, вокруг чего она растёт – пусть лучше скворечники мастерят. Раздолбайство замотивирую как трудовую доблесть, вандализм – как молодецкую удаль типа «раззудись, плечо, размахнись, рука!», направленную опять же в созидательную сторону. Во всей такой работе – вынуждать людей делать свою же жизнь лучше, хотя бы есть смысл.
Вот я как сидела и мечтала. А что – нет, а что? Если не получится – я просто затаюсь у себя в деревеньке. И буду тихой единоличницей. Ну а если совсем-рассовсем не получится, если съедят меня местные чиновники, переживающие за тишь и гладь вокруг их задниц, крепко устроенных на руководящих креслах, если населению моё тут летание-мелькание надоест, тоже не беда. Я со своей задницей тоже научилась управляться – мне не страшно оторвать её от насиженного места и начать всё заново где-то в другой стороне. Мир большой, занятий много. Хотя не хочется отсюда никуда, очень не хочется. Да и сдаваться я не собираюсь – ещё же даже ничего и не начала
Ведь жизнь у меня одна, и не хочу я её тратить на карьерные интриги, погоню за высокими должностями, прыжки через головы коллег-соперников, не желаю страдать, когда это не будет у меня удаваться, не хочу лизать жопы и изображать при этом независимую принципиальность – знаю, бездарно и некачественно это у меня получалось. Нет желания считать себя неудачницей из – за недостаточного карьерного роста и материальной ограниченности! Буду лучше тут грибы собирать, артель какую – нибудь создавать – горшки вон из глины крутить и на рынок возить. Не знаю, как это всё у меня получится и надо ли оно кому – нибудь – но попробую. Ха – но ведь я наверняка сразу начну просчитывать рентабельность, заботиться о прибыли, увеличении продаж – и снова-здорово, привет прошлой жизни? Проснётся азарт – и капец? Неужели не удастся этого избежать? Надо будет всё обдумать, чтобы без фанатизма.
А если серьёзно, критерии успешности постоянно варьируются, а счастье – оно обычно простое и незатейливое. Радость – она ведь чинится. И покой покупается, и сытая жизнь, бывает, что простыми рабочими инструментами налаживается…
Мысль моя стала аксиомой. Сомнения отвалились.
Да. Какой-то край патронирует ангел-хранитель. А какой-то – оборотень. Оборотень неизвестного происхождения. Но зато красивый и деятельный оборотень. А я в изменённом состоянии тела очень даже красивая. Чудо ведь настоящее. Так что мне так себя хвалить совершенно не стыдно. Вот.
Об этом я сказала Глебу. Об этом – в смысле, о вакансии хранителя.
Он меня понял. Он одобрил. Он меня любит.
Сказала и старичкам.
– Вы понимаете, – говорю, – что теперь в вашем краю будет жить оборотень?
– А чего ж? И будеть, – согласились они.
Да…
Но так я нашла своё место в жизни. Надеюсь, оно тёплое. И какое-то правильное. Точно.
Ну, теперь я колбасой носилась по округе – а это даль неоглядная, просторы гиперболические, небо майское, радость зашкаливающая. Летала – и никого не боялась. На меня не ругались, что я не помогаю. Потому что я и помогать успевала – что я, больная, что ли, не соображаю? Но и летать – дорвалась.
И какая же вокруг была красота! Постепенно распаковались все почки на деревьях – и на берёзах, и на липах, и на дубах. Я на лету вдыхала влажные запахи молодой зелени – и меня даже тошнило от ощущения концентрированной свежести и пользы. Бывает со мной такое: когда восхищение от какого-то ощущения достигает своего апогея, хочется это как-то выразить. И больше всего почему-то как раз в виде «тошнить» – чтобы, видимо, эту радость как-то выплеснуть, поделиться ею, что ли… Ну не будешь же тошнить от радости, совсем я даун, что ли? Поэтому это оставалось лишь на уровне эмоций.
Читать дальше