Вера и Марина Воробей - Боря + Лена = Л…

И ее совсем не расстроило (ну разве что чуть-чуть), когда Боря признался парням, что она не ко двору его маме пришлась. Это не стало для нее открытием века. Она даже почувствовала гордость, едва Боря произнес, что его отношения с ней никого не касаются, кроме них самих. Вот только радость ее была недолгой. Потом наступил кошмар. Сначала она ушам своим не поверила. Юрка Метелкин обвинял ее в воровстве! И вдруг Борин крик: «Заткнись! Ничего не было, ты ничего не видел, ничего не слышал!..» В этот момент все ее чувства умерли, не осталось ничего, кроме оглушающей боли в сердце, ожесточения в душе и мысли: «Как он мог в это поверить?» Ну а потом случилось то, что и должно было случиться. Почти в бессознательном состоянии, ослепленная яростью, Лена, кажется, выкрикнула: «Все кончено!»

Первые дни она так и думала. «Кончено, кончено, кончено», – повторяла она на все лады, заливаясь слезами. Но как Лена ни пыталась разжечь в себе обиду на Борю, у нее ничего не получалось. А когда гнев ее окончательно улегся, она вдруг разглядела совсем иные стороны в его поступке. Он вовсе не хотел ее оскорбить, он хотел ее защитить всеми доступными и недоступными способами. И разве она не поступила бы так же, доведись ей оказаться на его месте?

Она вспоминала его встревоженное лицо в тот день, когда увидела его у ба в больнице. Ту ночь, которую они провели вместе. Тогда он тоже ее защищал, защищал от ее страхов, одиночества, неизвестности. Тогда их сердца бились вместе. И Лена чувствовала, что они и сейчас вместе, несмотря ни на что.

А ведь через несколько дней Восьмое марта, внезапно подумала она, подняла глаза от земли и увидела Борю. Он стоял невдалеке от ее подъезда, прислонившись к березе, и смотрел прямо на нее. Господи, как же она его любит!

Она сделала к нему шаг.

Он тоже.

Она снова шагнула к нему, а потом они бросились друг другу навстречу, и он сжал ее лицо в своих руках и стал покрывать его поцелуями. Губы его были горячими и нежными.

– Я тебя так люблю! – шептал он.

– И я тебя, – шептала она в ответ, чувствуя, как внутри нее рождается странное ощущение – предвкушение чего-то необычного и светлого. Больше не будет тайн… Никаких…

– Боря, я должна тебе рассказать о маме, о своей маме. – Лена подняла глаза, но он приложил палец к ее губам:

– Тшш! Ничего не нужно говорить. Помни одно: для меня важна ты, только ты, и ничто никогда не сможет этого изменить…

А на следующий день Боря и Лена поехали забирать ба домой. Они шутили, переговаривались и все не могли наглядеться друг на друга – так истосковались их сердца за несколько дней разлуки. Руки их постоянно искали встречи, губы то и дело сталкивались в коротком, украдкой подаренном поцелуе. Разумеется, влюбленные ни на кого не обращали внимания. Но поскольку мир тесен, встреч со знакомыми в нем невозможно избежать.

– Борь, смотри, Туполева с Голубевой! – Лена кивнула на двух одноклассниц, как и они, не замечавших никого вокруг.

До них долетели обрывки чужого разговора.

– Юля, ты не права, – категоричным тоном заявила Марина. – Ежов не может так с тобой поступить.

– Марина, он меня разлюбил, – грустно вздохнула Юля.

– Да почему ты так решила?

– Как почему? – Юля резко обернулась. – Неужели ты этого не видишь?

Лена и Боря переглянулись, невольно почувствовав себя злоумышленниками, подслушавшими чужой разговор.

– Здесь что-то не так, – задумчиво сказал Шустов. – Для Кольки его ненаглядная Юлечка всегда была самая-самая… Откуда взялась другая? И кто она, собственно, такая? Как ты думаешь, Алена?

Лена только плечами пожала. Что тут скажешь?

Это ведь уже совсем другая история.