Вера и Марина Воробей: Отзвуки прошлого

На кухне Лена первым делом включила маленький ночник в виде тюльпана, стоявший на столе, затем взяла с полки кружку. Наполнив ее водой из-под крана, она с жадностью сделала несколько больших глотков и только после этого, оглядевшись, заметила вокруг себя беспорядок. Повсюду, на стульях, на столе и даже на подоконнике, валялись обрезки тканей. На полу кое-где змейками извивались обрывки белой катушечной нитки. «Как меня угораздило лечь спать, не прибравшись?» – удивилась Лена и тут же нашла ответ. Понятно как. Сначала она гуляла с Борей – уж больно вечер выдался хороший! – потом наспех поужинала, сделала уроки, также наспех, а затем принялась за шитье. А когда глаза стали слипаться, она бросила все и с легким сердцем отправилась спать.

Задача, кстати говоря, перед Леной стояла нешуточная, и весь кавардак на кухне был именно из-за этого. До выпускного вечера и концерта, посвященного окончанию учебного года, оставалось чуть больше двух недель, и все старшеклассники активно к нему готовились. Девятый «Б» вместе с Кахобером Ивановичем решил потрясти школу еще одним спектаклем. В прошлом году это был Шекспир, «Ромео и Джульетта». На этот раз выбор пал на Дюма-отца и его бессмертный роман «Три мушкетера». Ну, на постановку всего романа, конечно, ни времени, ни таланта не хватит, а инсценировать несколько сцен, где были и сражения, и любовь, и интрига, им вполне по силам.

Работа над спектаклем спорилась, сказывался некоторый опыт, к тому же репетиции были почти каждый вечер. Режиссеру и постановщику (эту обязанность на свои могучие плечи взвалил Кахобер Иванович) активно помогала Лиза Кукушкина. Она написала сценарий про королевские подвески, нещадно сократив и переделав Дюма на свой лад. Ира Дмитриева рисовала декорации, оформляла задник сцены. Лена в свою очередь обязалась сшить женские костюмы, точнее сказать, преобразить старые вечерние наряды мам в придворные туалеты семнадцатого века. Мушкетеров взялся приодеть сам Кахобер Иванович. У него, как выяснилось, сохранились связи в театральном мире, и он обещал, что генеральная репетиция на следующей неделе пройдет при плащах, шпагах и шляпах с перьями. Ребята приняли эту новость на ура. Громче всех кричал Борька, словно чувствовал – быть ему благородным Атосом.

Лена вдруг ясно вспомнила, как у них проходил тот классный час.

…Кахобер Иванович привычно разгладил свои пышные усы, демократично расстегнул серый «в елочку» пиджак и произнес:

– Ребята, все вы, разумеется, помните, что учиться осталось чуть больше месяца.

В речи классного руководителя звучали неистребимый акцент и лирическая ритмика грузинского языка.

– Аминь! – крикнул Борька.

Лена одернула своего капитана сорви-голова, но класс, настроенный подурачиться, одобрительно зашумел.

Кахобер Иванович подождал, пока в кабинете истории поутихнут голоса, после чего продолжил:

– Экзамены и подготовка к ним – это отдельный разговор. И он нам еще предстоит в конце месяца, а сейчас я хотел бы напомнить, что после экзаменов, как обычно, всех нас ожидают выпускной вечер и общешкольный концерт. Давайте решать: чем будем радовать директора и всех остальных?

В этом месте наступила тишина, все глубоко задумались.

– А давайте опять спектакль поставим!

Лена, переглянувшись с Борей, посмотрела назад на Кольку Ежова, потому что именно от него, далеко не самого примерного ученика в классе, и последовало это предложение.

– А что, мне эта идея нравится, – одобрил Макс Елкин, поправив пальцем очки, норовившие съехать с носа.

После чего все принялись обсуждать эту затею вслух.

– А что ставить-то будем? – задалась Аня Малышева главным вопросом, который как-то ускользнул от всеобщего внимания.

– «Три мушкетера!» – заявил Колька с последней парты. – Там и любовь есть, и мочиловка на шпагах! Любовь для девчонок, мочиловка – для парней!

Ребята заспорили, загудели. Большинство девчонок завозмущались, правда больше для порядка: мол, в гробу мы вашу любовь видали! Кахобер Иванович в свою очередь покачал головой.

– Эк ты, парень, замахнулся! – сказал он, глядя на Кольку, но в глазах его уже загорелись знакомые огоньки. Видно было, что предложение пришлось ему по душе. – «Три мушкетера» – это же целая приключенческая эпопея! А у нас тридцать, ну сорок минут времени от силы! Может, что-нибудь попроще подыщем?

– Ага! Репку! Дедка за репку, бабка за дедку. Бабкой Маринка будет, она вечно ворчит! – возник Комаров Виталик, вообще-то парень тихий и покладистый.