Николас Спаркс - Незабываемая прогулка

«Вы были не слишком строги с Лендоном, не так ли?» она сказала бодро своему отцу.

«У нас была дружеская беседа», быстро сказал я прежде, чем он успел ответить. По некоторым причинам я не думал, что он рассказал Джейми, что думал обо мне, и я не думал, что сейчас было подходящее для этого время.

«Хорошо, нам пора», сказала она через мгновение. Я думаю, что она ощущала напряженность в комнате. Она подошла к отцу и поцеловала его в щеку. «Не работайте допоздна над проповедью, хорошо?»

«Не буду», сказал он мягко. Даже в моем присутствии, я мог сказать, что он действительно любил ее и не боялся показывать это. Проблема была только в том, как он думал обо мне.

Мы сказали до свидания, и по пути к автомобилю, я вручил Джейми букет к корсажу и сказал, что я покажу ей, как его приколоть, как только мы сядем в автомобиль. Я открыл ей дверь и обошёл вокруг, затем также сел в машину. За тот короткий период времени, Джейми уже прикрепила цветы.

«Ты знаешь, я не глупа. Я знаю, как прикрепить это к корсажу».

Я завел автомобиль и направился к средней школе, обдумывая разговор с Хегбертом.

«Мой отец не очень любит тебя», сказала она, как будто знала, о чём я думал.

Я кивал, не отвечая.

«Он думает, что ты безответственный».

Я кивнул снова.

«Он, также, не очень любит твоего отца».

Я кивнул еще раз.

«Или твою семью».

Я понимал.

«Но ты знаешь, что я думаю?» спросила она внезапно.

«Нет.» К тому времени я был уже угнетен.

«Я думаю, что так или иначе все это было в плане Господа. Не так ли?»

Началось, подумал я.

Я был не уверен, мог ли вечер быть еще хуже, если Вам интересно. Большинство моих друзей держалось на расстоянии, и Джейми не имела много друзей, с кем можно было бы потанцевать, так что мы проводили большинство времени одни. Еще хуже, было то, что мое присутствие уже даже и не требовалось. Они изменили правило вследствие того, что Кери не смог найти себе девушку, и этот факт заставлял меня чувствовать себя довольно несчастным, как только я узнал о нем. Но из-за того, что ее отец сказал мне, я не мог отвести ее домой раньше положенного, не так ли? И даже более того, она действительно хорошо проводила время; даже я мог видеть это. Ей понравилось художественное оформление зала, которое я помогал делать, понравилась музыка, понравилось фактически всё. Она продолжала говорить мне, насколько все было замечательным, и она спросила, мог ли бы я помочь ей украсить церковь когда-нибудь, для одного из их собраний. Я пробормотал, чтобы она позвонила мне, и даже притом, что я сказал это без энтузиазма, Джейми поблагодарила меня за внимание к ней. Честно говоря, я был угнетен, по крайней мере, в течение первого часа, хотя она, казалось, не замечала этого.

Джейми должна была быть дома к одиннадцати часам, за час до окончания танцев, что облегчало мои ожидания. Как только музыка началась, мы уходим с головой в танцы, и оказалось, что она довольно хорошо танцевала, учитывая, что это было для неё впервые. Она следовала за мной приблизительно дюжину песен, и после мы вернулись к столику и завели обычную беседу. Несомненно, она вставляла такие слова как «вера» и «радость» и даже «спасение», и говорила о помощи сиротам и спасении живых существ на шоссе, и была настолько счастлива, что было трудно оставаться надолго в подавленном состоянии.

Так что вещи не были настолько ужасны, как я ожидал. Только когда появились Лью и Анжела, все стало хуже.

Они появились спустя несколько минут после того, как мы пришли. Он носил глупую футболку, с пачкой кемел в рукаве, и с тупо прилизанными гелем волосами на голове. Анжела висела на нем с самого начала танцев, и не нужно быть гением, чтобы понять, — она выпила пару рюмок прежде, чем они добралась сюда. Её платье было действительно роскошным — ее мать работала в салоне и была на всех последних показах мод — и я заметил, что она переняла изысканную привычку, названную жеванием резинки. Она действительно жевала её, подобно корове.

Ну, старый Лью проглотил пару рюмок пунша, и кроме него еще несколько человек начали пьянеть. К тому времени, преподаватели узнали, что большинство пунша было выпито, и люди ходили с безжизненным взглядом в глазах. Когда я увидел, что Анжела выпила второй стакан пунша, я знал, что должен наблюдать за нею. Даже притом, что она кинула меня, я не хотел, чтобы что-то плохое случилось с нею. Она была первой девчонкой, с которой я когда-либо целовался по-французски, и даже притом, что наши зубы звенели в первый раз, когда мы пробовали сотворить поцелуй, и я видел звезды и должен был принять аспирин, когда добрался домой, я все еще имел чувства к ней.