Ирина Хакамада - Любовь вне игры. История одного политического самоубийства

Обхватив голову руками, раскачиваясь из стороны в сторону, Мария начала причитать, как простая баба:

– Боже мой! Влюбилась и расслабилась… Вляпалась! Проиграла! Такое дело! И ничего не вернешь…

Вместо того чтобы в этот момент говорить пусть бессмысленные, но такие нужные ей слова, гладить по голове, он тихо выскользнул из комнаты. Мария услышала шум льющейся в ванной воды. Опешив, резко замолкла. Поднялась. Схватила сумочку…

– Знаешь, я тут подумал… – Василий вышел из ванной.

Слова нашлись… Но в студии было пусто.

Секундное замешательство – и он слетел по лестнице вниз, выскочил на улицу, лихорадочно оглянулся. Увидел знакомую машину. Мария была на заднем сиденье… Василий сел рядом. Нужные слова снова вылетели из головы. Врать не хотелось. Он только понял, что снова ошибся. Обнял. Прижал к себе. Положил руку на плечо…

Тяжелая рука на плече… ее кто-то грубо трясет. Мария очнулась.

– Вставай! – Сквозь прорези маски смотрели немигающие глаза террориста. – Вставай, пошли работать!

Она поднялась. В сопровождении боевика снова вышла в подсобное помещение – импровизированный штаб. Ничего не изменилось. Главный все так же сидел за канцелярским столом, сжимая в ладони телефонную трубку.

– На. Передай, что все, кроме одного, живы. Ты – свидетель. Подтверди: требования не меняются. Срок ультиматума кончился. Их решение, или всех взорвем…

Нарочито-монотонным голосом медленно повторила слова… Пять фраз. В них было все: и предчувствие катастрофы, и равнодушное ожидание конца. И уже не важно, что скажут там, в другом мире… Ведь она все знает. Знает все ответы… Вернула трубку.

Ствол автомата уперся в спину. Подтолкнул к выходу. Мария резко развернулась, неожиданно для всех, выплеснула:

– Какие вы все уроды… Из-за тупых амбиций… вашу мать… погибнет столько людей… абсолютно невинных… Какие же вы все уроды!!!

Холодный металл угрожающе передвинулся к виску. Увидела на столе свой мобильный…

– Дай телефон! – властно и жестко приказала главному. – Верни! Все равно все кончено.

Металл отодвинулся. Под нажимом отчаянного взгляда, по которому было понятно, что теперь ей плевать на все и на собственную гибель тоже, он равнодушно кивнул:

– Бери…

В студии работал телевизор. Между телевизором и диваном – до краев заполненная пепельница. Василий щелкал кнопками переключения каналов…

Первый канал

Напомним, что террористы захватили московское кафе сегодня утром. Основная часть заложников – персонал и посетители ближайших домов. Единственный заложник-политик Мария Гордеева подтвердила, что все заложники, кроме одного, живы, и передала требования террористов. В ходе переговоров российские власти неоднократно указывали на то, что требования террористов – невыполнимы. Что за этим последует? Ждем развития событий… Экстренный выпуск через пять минут.

Переговоры…

Она считала, что переговоры – необходимы. Да. Да! Пусть будут эти чертовы переговоры. Пусть стороны договорятся, но только все останутся живы. Тогда, в передаче, ведь семьдесят процентов было против – большинство?! Да кто составляет эти долбаные семьдесят процентов?.. «Все мы „против“, пока нас не коснулось, – сказала она. – Может, это коснется и вас…» Ну вот, коснулось… Господи, только бы она осталась жива!..

Евроньюс

В Москве в это время идут переговоры с террористами. Обстановка накалилась. Будет ли Правительство России осуществлять какие-то шаги по выполнению требований? Судя по накалу событий, в Москве в любое время может быть предпринят штурм здания с целью освобождения заложников…

Василий бессмысленно переключал каналы, надеясь узнать что-то новое. Каждым позвонком ощущал, как огромная беда входит в него и наверняка убьет наповал. Эта беда не поддавалась осознанию, измерению, осмыслению. Наподобие черной дыры она всосала в себя всю его длинную счастливую жизнь всего за несколько часов одного дня, оставив опустошенным, никчемным. И не было сил сопротивляться. Не хотелось даже шевелиться.

Оглохший от этого состояния, Василий продолжал сидеть на диване и тупо смотреть в экран телевизора, когда раздался звонок. Он, скорее, не услышал его, а увидел – знакомый телефон высветился на экране мобильника с именем «Мария». Рука потянулась к телефону и… замерла. Что сказать сейчас, в эту минуту, ей? Там? За пределом? Что сказать ей на весь мир? Его услышат ФСБ, ЦРУ, информагентства – все. Что сказать и как, как?.. «Я люблю тебя»? Или нет: как-то по-другому?..