Белва Плейн: Пожар страсти

– У меня нет особой ненависти к тебе. Я слишком счастлива. – Гиацинта посмотрела ему в глаза. – А сейчас не попросишь ли ты Тэсси, чтобы она помогла мне с вещами? Я была бы весьма признательна. Францина, Эмма и Джерри ждут тебя в отеле. Мы улетаем сегодня, после раннего ужина.

Гиацинту удивило, что Джеральд не выражает никаких эмоций, хотя дети покидают его дом. По его словам, он будет скучать по ним, надеется, что им понравится новая школа, он будет регулярно поддерживать с ними связь. И вместе с тем Джеральд явно не испытывал таких чувств, как Гиацинта, лишившаяся детей. Но разве Арни не отметил, что дети перестали быть забавой для Джеральда? «Да, это так, – подумала она. – Он устал постоянно находиться с ними, как некогда устал от меня. Джеральд – типичный мужчина».

– Ты должен знать, – быстро сказала Гиацинта, увидев идущую к ним Тэсси, – что я не намерена настраивать детей против тебя. Я никогда этого не делала – ради их блага и душевного здоровья. Ты можешь видеть детей, когда это будет удобно мне и им. Надеюсь, не возникнет проблем, потому что они любят тебя и должны любить. И, наконец, последнее. Боже, я едва не забыла про собаку. Кто-нибудь приведет ко мне Чарли?

– Одну секунду, Гиацинта. Прежде позволь мне отнести эти вещи в машину.

– Спасибо, но лучше не надо. Мы с Тэсси справимся с этим. Это будет удобнее при данных обстоятельствах. Видишь ли, в машине сидит мой муж.

– Ну и как? – поинтересовался Уилл.

– Не так плохо, как я опасалась. Не обошлось без патетики.

– Францина считает, что ты совершила мужественный поступок, пойдя к нему одна. Она боялась, что Джеральд поведет себя скверно и будет тяжелая сцена.

– Все было иначе. Он даже предложил мне сойтись с ним снова. Представляешь?

– После истории с твоим другом Арни я могу представить все, что угодно.

– После трагедии Арни, – уточнила Гиацинта.

– Трагедии и тайны. Никто не в силах объяснить, что представляет собой Джеральд, Арни или… или любой из нас.

– Францина очень скорбит, что так ошиблась в Арни, – она ведь надеялась, что я выйду за него замуж. Мать обычно не совершает таких ошибок. Она была абсолютно права в отношении Джеральда.

– Францина с характером, – хмыкнул Уилл. – Она сказала мне, что перестала заниматься предсказаниями.

– Она не говорила тебе, что собирается в круиз в Южную Америку со своим новым другом? Это пока тайна, но я намерена преподнести ей сюрприз – наряды из гардероба Либретти.

– Из ассортимента Гиацинты, – уточнил Уилл. – Да, она говорила мне о круизе. Францина также предположила, что ты будешь беременна к тому времени, когда она вернется домой.

– У нее до сих пор сохранилось чувство юмора.

– Нет-нет, она говорила вполне серьезно. И я тоже вполне серьезен.

Густая, бескрайняя синева окутала пространство между пляжем и горизонтом. По морю скользили три парусника. На песке лежали дети Гиацинты.

– Смотри, дорогая, они нас ждут, – сказал Уилл.

Она ощутила такую легкость во всем теле, что чуть не рассмеялась.

– Мне кажется, я сейчас полечу!

Уилл посмотрел на Гиацинту добрыми, любящими глазами. Он все понял и обнял ее за талию.

– Мы полетим оба, – улыбнулся он.

Хомер, Уинслоу (1836–1910) – американский живописец, баталист и пейзажист. – Примеч. ред.