Ребекка Форстер: Оглянись на бегу

И сейчас Дейни делает то же самое. Борется за то, что любит, во что верит, без чего не мыслит жизни. Разве не этому учил ее отец? Однажды она проиграла – и потеряла Блейка. Дейни прикрыла глаза, защищаясь от мучительных воспоминаний. Смотреть в лицо любимому человеку и читать в его глазах приговор – что может быть страшней? По сравнению с этим сегодняшняя неудача – пустяк. Дейни сидела, выпрямившись и глядя перед собой, с застывшей на лице улыбкой, ослепительной и холодной, словно алмазный резак. Она принимала поражение как профессионал.

– Какие долги я еще не оплатила сполна, Сид? Извольте взглянуть, мистер Приджерсон.

Дейни пересекла просторный кабинет и остановилась у огромного, во всю стену, окна, втайне надеясь, что Сид за ней не пойдет. Слезы навернулись на глаза – горький признак слабости. Дейни моргнула – слезы исчезли. Все в порядке. Она – не маленькая девочка, а Сид – не ее отец. Она права, и ему придется это признать. Дейни протянула руку и указала на башню, закрывающую полнеба – небоскреб корпорации «Транстам».

– Львиная доля наших доходов идет оттуда. Знаешь, почему? Потому что в свое время я убедила их рекламный отдел, что корпорации нужна широкомасштабная, мультимедийная рекламная кампания. Вместо тоненькой стопки устаревших буклетиков – плакаты и стенды на улицах, реклама на телевидении, на радио. Рассылка открыток с приглашениями. Сид, я повысила доходы агентства вчетверо!

Дейни повернулась к стене, украшенной ярким рекламным плакатом. Лучшая работа агентства Приджерсона. Ее работа.

– Вспомни рекламную кампанию «Эшли Косметикс»! Ты сам говорил, что таких результатов никогда не видел. А ведь я не истратила ни цента сверх бюджета! А банк Фармингтона? Думаешь, я не знаю, что в банковской индустрии только и шли разговоры, что о моей работе?

Сид молчал. Он стоял в глубине кабинета, недвижный, словно воздух перед грозой, и на лице его в сгущающихся сумерках Дейни различала все ту же самодовольную ухмылку. И он еще смеет улыбаться!.. Дейни тряхнула головой, стараясь взять себя в руки, и продолжила – хотя в глубине души понимала, что никакие слова ей не помогут.

– Боже, Сид, я же не слепа и не глупа. Разумеется, у меня целая армия помощников – но они именно помогают. Работаю я. Когда необходимо высшее качество – я отстраняю всех и берусь за дело сама. И рутинную работу не перекладываю на чужие плечи. Сид, у тебя не так уж много вице-президентов. Неужели ты хочешь потерять именно того, кто не зря сидит в своем кресле?

Вот она и услышала ответ на свои вопросы. Смех. Такой тихий развеселый смешок. И несколько иронических хлопков в ладоши. Вот и все, чем мог ответить ей Сид Приджерсон.

– Браво, Дейни. Хоть сейчас на трибуну. – Он шагнул вперед, чего мог бы и не делать: его голос и без того звучал достаточно угрожающе. – Ты талантливый человек, кто бы спорил. Я использовал твой талант и щедро вознаграждал тебя за это. Высокая должность, большие деньги, громкая слава… Увы, тебе показалось мало. Ты нацелилась на мое место, Дейни. Ты попыталась меня уничтожить. И, думаешь, я позволю тебе извиниться и уйти? Нет, Дейни, ты мне за это заплатишь!

– Да ну? – насмешливо протянула Дейни. – И как же ты мне отомстишь? Закуешь в колодки и посадишь у себя в приемной? – Она подняла глаза к небу и пожала плечами, как бы смиряясь с неизбежным. – Я проиграла. Я повержена и лежу во прахе. Ты сполна насладился моим унижением. Может, хватит? Будем реалистами, Сид. Поединок окончен: пожмем друг другу руки и вернемся к повседневным делам.

– А где же приз? – широко улыбнулся Сид. – Ты не хочешь стать моей наградой, Дейни?

Дейни смотрела на Сида во все глаза. Такого она даже от него не ожидала.

– Думаю, мы сумеем найти приемлемое решение. Ты должна доказать мне свое уважение. Например… например, уделить мне немного своего драгоценного времени.

– О чем ты, Сид!

Голубые глаза Дейни вспыхнули гневом; она, словно защищаясь, скрестила руки на груди, которой так восхищался Сид. Он, должно быть, шутит! Но молчание Сида было красноречивей слов. Он наклонился над столом и включил лампу, чтобы ясно видеть выражение ее лица.

Только сейчас Дейни заметила, какая мертвая тишина стоит в здании. Служащие давно разошлись по домам: лишь, может быть, двое-трое работяг сидят, запершись в разбросанных по громадному зданию кабинетах, забыв обо всем, кроме своих неотложных дел. Чтобы ни случилось, Дейни может рассчитывать только на себя.