Ellen Fallen: Горечь Пепла (СИ)

убедиться, нет ли кровоизлияния, — обращаюсь к пациенту.

Мы поднимаемся в лифте, и для дальнейших действий, я передаю пациента медсестре.

Возвращаясь в приемную, облокачиваюсь на стену и закрываю глаза. Двери лифта

открываются, и входит мой отец.

— Дилан, ты почему все еще на работе? Твоя смена закончилась двенадцать часов назад.

Ты хоть спала сегодня? — отец обеспокоен и это сразу заметно по его дрожащему голосу.

— Все хорошо, я поспала в ординаторской четыре часа и чувствую себя нормально.

Осталось каких-то шесть часов, и я буду дома. Завтра обед у вас, я помню, — пытаюсь

вымучить улыбку и кидаюсь ему в объятия, пока никто не видит.

— Родная, сон и еда. Не забывай. Надеюсь, этого больше не произойдет. Майкл и мизинца

твоего не стоит, — отец гладит меня по голове и отходит на шаг, когда открываются

двери.

— Хорошо. — Прохожу мимо него, не оглядываясь. Не хочу, чтобы он видел, как я

вымотана.

В приемной на пострадавшего заполняю документы. Вокруг много пациентов, в основном

с травмами. Доктора осматривают и берут анализы.

— Эй, малышка. Не хочешь побыть моим доктором? — глубокий мужской голос,

заставляет меня поднять голову от заполнения бумаг.

Вижу недалеко от себя высокого и широкоплечего мужчину. У него недовольный вид. И

складывается такое впечатление, что он кутил всю прошлую ночь. Да что тут гадать,

когда я прямо-таки ощущаю в воздухе этот запах перегара.

Господи, когда уже закончится моя смена?

Оглядываюсь по сторонам и понимаю, что все заняты.

— Я сейчас к вам подойду, — отвечаю ему. А если серьезно, пинка бы ему под зад за

«малышку». Мы что, в баре? Ставлю подпись на документах и отдаю в регистрацию.

— Здравствуйте, мне необходимы ваши документы для заполнения, мистер… —

улыбаюсь ему.

— Коулмен. Кейн Коулмен. И сотри, детка, со своего лица эту дежурную улыбочку. Мне

необходимо просто промыть и зашить чертову рану, — смотрит на меня из-под

нахмуренных бровей и медленно стягивает с себя кожаную куртку, похожую на

байкерскую.

Его рука опухшая, бордово-красная, рана воспаленная, края неровные. Это не ножевое.

Тогда, что? Осколок?

— Чтобы избежать осложнений с переломом, мне необходимо сделать вам рентген, если

вы не против. Сейчас я обработаю вашу рану и введу обезболивающий укол.

Обследование не займет много времени, — натягиваю перчатки и тянусь к его руке, чтобы

нащупать масштабы.

— Нет там никакого перелома. Просто хотел хорошенько надавать парню, который

дерется, как девчонка, — бубнит он.

— То есть, вас избила девчонка? — приподнимаю бровь.

— А ты смелая, малышка... Дилан. Неплохая шутка. Запомню, — здоровой рукой он

прикасается к моему бейджу, слегка задевая мою грудь.

— Сидите смирно, — отхожу от него на шаг. — Для вас, я доктор Барлоу, — начинаю

обрабатывать его рану и ощупываю на предмет перелома. Вроде все спокойно.

— Никаких рентгенов и обезболивающих. Я не мальчик, — кряхтит он от боли, когда я

надавливаю сильнее.

— Хорошо, мистер Коулмен. Но я, подписав только что документы, несу ответственность

за вашу жизнь. Поэтому, извините, — ставлю его перед фактом, — сидите спокойно.

Иначе, боюсь, мы с вами далеко не уедем. Хотите быть героем и терпеть боль? Поиграем в

героев, без проблем, но рентген сделаем. У нас есть детское отделение. Вы кем

предпочитаете быть? Дартом Вейдером или сладким Бетменом? — он смотрит на меня,

как на полоумную. — Все понятно, значит, делаем рентген.

Он неохотно садится в кресло, и мы едем в рентген-кабинет. Там он тоже бубнит, и

дерзит. Я молча занимаюсь им, у меня нет сил бороться с его тупостью и обращать

внимание на его глупое поведение. Снимок показал, что все кости целы. Поэтому, я

собираюсь зашивать его рану.

Пока я продеваю нить и нахожусь в поисках необходимых мне инструментов, он хватает

со стола медицинский степлер и, не издавая не единого звука, закрепляет им свою рваную

рану.

— Господи, что же вы творите? — пытаюсь выхватить у него степлер. Не напрягаясь, он

удерживает меня одной рукой. Конечно, с такими-то ручищами.

— Ты слишком сонная и медлительная, малышка Дилан. У меня нет желания еще полчаса

смотреть на твою кислую физиономию, — грубо отрезает он и тут же хватает бинт, и

начинает затягивать рану.

— Но вас… вам необходим курс антибиотиков,— впиваюсь в него взглядом. — Да и черт

с вами. Ходите с уродливым шрамом. Ваше дело. Просто выпишу вам лекарства.