Юлия Лисс - Моё небо плачет о тебе...

От всего этого едкого запаха у меня разболелась голова. Скорее бы закончились все эти пытки, и я бы уже сбежала домой, и поспала бы пару часов. Но сначала душ. Хочется смыть с себя этот запах. Я с трудом дотерпела окончания процедуры, и Мы с Кристиной вышли на улицу. Процедура, конечно, сделал мою кожу мягкой и бархатистой, вот только заставила мою голову болеть так, будто в ней звени церковные колокола. Свежий воздух немного облегчил боль. Вообще -то в последнее время мигрени довольно часто посещают меня. Нужно бы сходить к врачу.

Мы довезли Кристину до ее дома, та по дороге сто раз напомнила мне, что завтра в три у меня укладка и макияж в салоне. Попрощавшись и , звонко чмокнув меня в щечку, Кристина вышла из машины, а Павел повез меня домой. Я посмотрела на время. Влада еще дома нет. Да и, наверно, будет не скоро. У него сегодня какая-то очень важная встреча, касающаяся уже всем надоевшего Абанина. Ну мне , так точно надоел!

Каждый раз, как только Влад покидал территорию двора, я думала о том, что вдруг этот Абанин решит свести счеты с Владом. Вдруг наши утренние объятия были последними? Вдруг он больше не вернется? Не назовет меня «милой»? Вдруг в него выстрелят? Или авария? В моей голове табуном проносились все сводки новостей, которые я когда-либо видела о смертях бизнесменов, о покушении на них и прочее. Но это его жизнь, и мне нужно смириться с его правилами. Он отдаст жизнь за Мию, а я за него.

Я открываю дверь дом , и мне в нос ударяет приятнейший аромат пирожков. Как же я голодна...Скидываю с себя верхнюю одежду и иду на кухню. Под звуки старого радио Вера Михайловна достает пирожки из духовки. От них исходил жар и аромат, перед которым невозможно устоять.

-М-м-м, как же замечательно пахнет! Ей богу, я готова посвящать стихи вашим рукам, - говорю я и хватаю один из моих соблазнителей . - Ай, - я жонглирую пирожком, пока тот не остывает, а затем довольно откусываю его.

Вера Михайловна смеётся.

- Хоть бы руки помыла. С улицы же пришла.

- Это вы правы, сейчас помою и вернусь.

Я оставила надкусанный пирожок на тарелке и пошла по лестнице. С каждой ступенькой, я чувствовала, как мои ноги становятся ватными. В носу ещё стоял запах косметических средств, от которых болела голова. Даже пирожки не смогли перебить едкий запах.

Ступенька. Ещё. Ещё. Я становлюсь на последнюю ступеньку и чувствую, как земля уезжает из-под моих ног. Темнота.

Открываю глаза, передо мной стоит напуганная Вера Михайловна , у неё в руках очень неприятно пахнущая ватка. Судя по запаху - нашатырь. Голова раскалывается на две части, видимо сильно стукнулась. Надеюсь, я не долго тут пролежала, и Вера Михайловна не успела доложить все Владу. Пытаюсь встать, но в голову будто прилетает удар, и я ложусь.

- Лежи, лежи , Деточка! Сильно ударилась? - заботливо говорит она, подкладывая мне под голову полотенце.

Во рту сухо, как в пустыне. Язык не слушается. Киваю головой, и пытаюсь понять, что произошло. Может перенапряжение?

- Я сейчас позвоню Владу и вернусь, лежи, не вставай! - она хочет встать, но я хватаю ее за руку.

- Не надо, - шепчу я.

- Как это не надо? А если с тобой что-то серьёзное происходит? Надо сообщить, а то тебе же хуже будет. - она не сдаётся. Хоть я и понимаю, что она переживает, но вот опеки Влада сейчас надо мной мне не нужно. У него столько дел.

- Я завтра схожу к врачу, и если что-то серьёзное, я скажу ему сама. Обещаю.

Она колеблется с минуту, затем все-таки соглашается. Как бы сказала Кристина, она " чумовая" женщина!

Вера Михайловна помогла мне встать и дойти до спальни. Слабость проходила и я чувствовала себя лучше. Даже снова разыгрался аппетит. Вот только рисковать и идти на кухню, пока не хочется. Лучше отлежусь немного, пока голова совсем не пройдёт. Тем более, что сон уже полностью овладел мои сознанием.

Влад

Как только мы въехали в город, и у меня появилась сеть, мне стали приходить смс и звони от Фёдора. Так я и думал, что они и дня не могут прожить без меня. Надеюсь, что они не сожгли клуб или офис.. Как-то уж слишком много звонков. Пропущенные от Степана тоже были. И они меня волновали куда более, чем Федор и все остальные вместе взятые.

Я отвез Дану домой, и созвонившись со Степаном поехал на встречу к ему и следователю по делу Абанина. Встреча была в моем клубе, так было спокойнее обеим сторонам, к тому же я мог гарантировать безопасность этой встречи и ее конфиденциальность.

Я захожу в кабинет и вижу ту же картину, что и когда-то.. Степан сидит за мои столом, как - будто этот мир, вместе с этим столом и стулом, принадлежали ему. Интересно, я смотрю так же пафосно, как Степан, когда сижу там? Вешаю свою пальто и подхожу к Степану, здороваюсь и не сразу замечаю, что на диване сидит какой-то суровый мужчина с грубыми чертами лица.