Джанет Дейли - Под сенью виноградных лоз

– Кэтрин пожелала остаться, чтобы выразить свое восхищение твоим знанием винодельческой промышленности… и истории «Ратлеез-Эстейт», – ответил Хью, улыбаясь. – Признаюсь, я забыл предупредить, что ты родилась в Напа-Вэлли.

– Вот как? – Кэтрин посмотрела на нее с интересом.

– Родилась, но не жила, – быстро проговорила Келли. – Хотя признаюсь, всегда гордилась местом своего рождения. А что касается знания вин, то Хью обожает просвещать каждого на студии во всем, что касается их производства и прочих тонкостей – хочет тот этого или не хочет.

– Вы, должно быть, способная ученица. – Это сказал Сэм Ратледж.

Она чуть повернула к нему голову.

– Спасибо. – Несмотря на внутреннее беспокойство, она твердо встретила его взгляд, вновь испытав волнение от его присутствия. Будь на его месте другой, она могла бы попытаться понять, что стоит за этим чувством. Сейчас же у Келли не было иного выбора, кроме как забыть все как можно скорее.

– Келли не просто способная ученица, – вставил Хью. – Она восходящая звезда Эн-би-си. А с сегодняшнего дня – официально утвержденная ведущая одной из самых престижных программ центрального канала.

– Примите мои поздравления. – Сэм протянул ей руку.

– Спасибо. – Она лишь слегка коснулась его руки. Келли Дуглас была красивой женщиной – это он заметил сразу же. Но особенно его любопытство и интерес возбудила та настороженность, какую он уловил за внешне непроницаемой маской.

– Не будем вас задерживать, мисс Дуглас, – произнесла Кэтрин, к явному облегчению Келли. – Я только хотела поблагодарить вас за интервью. Надеемся, что еще сможем повидать вас.

– Вот это я вам гарантирую, – сказал Хью. – Келли будет сегодня на приеме.

– Я могу опоздать, Хью, – предупредила Келли. – Ребята купили торт и приготовили разные сюрпризы.

– Раньше или позже, но я жду тебя. Считай это приказом нового шефа.

– Хорошо. – Сделав над собой усилие, она улыбнулась, не представляя, как ей из этого выпутаться.

– До вечера, мисс Дуглас, – пробормотал Сэм, отходя.

Такси свернуло на ближайшую к тротуару полосу движения и затормозило перед Трамп-Тауэр на Пятой авеню. Келли расплатилась, прибавив щедрые чаевые, и, выйдя из машины, окунулась в душную атмосферу летнего вечера. Подняв глаза, она немного замешкалась, созерцая архитектурное чудо из мрамора и стекла, вздымавшееся на высоту шестидесяти восьми этажей.

Она все-таки приехала, откинув последние сомнения и уделив особенное внимание своему туалету. Необходимо произвести хорошее впечатление, сказала она себе, все-таки теперь она – телеведущая программы центрального канала и неофициальная хозяйка приема, затеянного Хью. Но она лгала себе. Элегантная, модная одежда придавала ей уверенности. Разве можно испытывать комплекс неполноценности в туалете от Калвина Клейна?

Поверх короткого кружевного платья цвета старого золота, от изысканной простоты которого просто дух захватывало, Келли набросила золотистое атласное пальто, расширенное книзу, с узкими рукавами и стоячим воротником. Мягкие изящные золотые туфельки на высоком каблуке и сверкающие каскады камней в золотой оправе в ушах должны были добавить ей еще больше уверенности.

Сознавая свою привлекательность, Келли ступила в вестибюль здания, стены и пол которого были отделаны мрамором абрикосового цвета.

Шум бьющего фонтана мгновенно заглушил все городские звуки. Человек из охраны проводил ее к частным лифтам, которые развозили пассажиров по роскошным апартаментам, расположенным выше торгового комплекса на нижних этажах. Лифт быстро поднял ее на шестидесятый этаж.

За дверями квартиры Хью, вернее, двух квартир, перепланированных в одну громадную, слышались голоса – прием был в разгаре. Стараясь успокоиться, она сделала глубокий вдох и позвонила.

Почти мгновенно дверь открыл одетый в ливрею лакей из специально нанятого на вечер обслуживающего персонала. Он тут же узнал ее.

– Добрый вечер, мисс Дуглас. – Распахнув дверь шире, он отступил, пропуская ее внутрь.

– Добрый вечер. – Келли передала ему пальто и перед тем, как устремиться на шум голосов, перебросила через плечо цепочку вечерней сумочки.

В гостиной, длина которой составляла не менее сорока двух футов, она остановилась, переводя дух. Одна стена комнаты была целиком из стекла, раздвинутые тонкие шторы не скрывали огней ночного города. Это была типичная нью-йоркская квартира, современная по своему оформлению и духу, островок спокойствия и порядка в напряженной жизни города за окном.