Джин Стоун: Тайные судьбы

Агент Коннорс остановился.

– Давайте разделимся. Так мы сэкономим время. Мисс Маршан пойдет с Вилли в круглый дом, а вы, миссис Хобарт, пойдете со мной.

Чарли быстро взглянула на Марину, но та успокоила ее кивком головы.

– Идите. Мы с Вилли отлично справимся вдвоем.

Марина последовала за Вилли в правую дверь и дальше по темному гулкому коридору. Скоро они дошли до второй двери, и Вилли налег на нее плечом. Дверь под его напором со скрипом отворилась. За ней была просторная комната. Огромная пыльная и сырая комната. Посередине стоял большой деревянный турникет. Вилли попытался покрутить его.

– Ничего не получается, – сказал он. – Он сломан. Ну как, вы теперь довольны?

– Но Дженни здесь нет, – ответила Марина. – У тебя есть еще какие-нибудь светлые идеи?

И тут Марина услышала звук. Приглушенный, он словно донесся откуда-то издалека. Марина обшарила глазами грязную серую комнату.

– Дженни! – в который раз крикнула она.

И снова тот же приглушенный звук.

Марина заметила дверь в стене, подбежала к ней и распахнула. И невольно прикрыла рот ладонью. Это была тесная каморка со стенами, обитыми чем-то мягким. Посреди каморки на старом матрасе лежала девочка, подтянув к животу коленки; ее руки и ноги были связаны, а рот закрыт шарфом.

– Дженни? – позвала Марина.

Девочка смотрела в сторону Марины огромными глазами, и Марина знала, что они темно-синие. Марина погружалась в их глубину, и перед ней возникал образ: она сама много-много лет назад. Марина смотрела и не могла наглядеться, и незнакомое чувство радостной завершенности и полноты жизни охватило ее душу. «Это Дженни», – произнес голос у нее внутри.

Девочка сдвинула брови и сказала что-то через шарф.

Марина глубоко вздохнула, стараясь взять себя в руки. Затем опустилась на колени рядом с матрасом и развязала веревки, освободив из плена свое дитя.

– Мамочка! – закричала Дженни, как только Марина развязала шарф, и слезы потекли у нее из глаз. – Где моя мама?

У нее дрожали губы и плечи.

Марина протянула руки и медленно привлекла к себе ребенка, прижала девочку к своей груди, к своему сердцу.

– Успокойся, – шепнула она. – Твоя мама рядом с тобой.

Она чувствовала у своей щеки прохладную щеку Дженни, плоть Дженни, которая некогда была ее плотью. Она чувствовала под руками кости Дженни, некогда такие маленькие и слабые, они теперь были сильными и крепкими. Она слышала легкое дыхание Дженни и знала, что именно она, Марина, сотворила такое чудо, она отказалась убить это прекрасное, великолепное существо, она дала ему жизнь. Она прижимала к себе свое дитя и гордилась, что родила его. Но Марина также помнила, что не она его вырастила и воспитала. Марина крепко прижимала к себе Дженни, стараясь навсегда запомнить этот миг, чтобы потом по желанию пробуждать воспоминание о нем. Наконец Марина шепнула Дженни:

– Твоя мама сейчас придет, девочка. Подожди немного.

Она укачивала Дженни в своих объятиях и стерла со своей щеки единственную выкатившуюся слезу.

– Дженни! – раздался за их спиной крик Чарли.

– Мамочка! – отозвалась Дженни. Она вырвалась из объятий Марины, встала и попыталась удержаться на ногах, но тут же упала обратно на матрас. – Я думала, меня никто не найдет.

Марина отодвинулась, уступая место Чарли.

– Господи, – воскликнула Чарли, все еще не веря своим глазам, – ты жива и здорова!

И Дженни протянула руки к единственной матери, которую она знала.

Марина некоторое время смотрела на счастливых мать и дочь, обнимающих друг друга, излучающих столько любви и счастья, что, казалось, в комнатушке стало светлее. Потом принцесса покинула мать и дочь, прошла мимо сияющего Вилли Бенсона, торжественно сдержанных агентов ФБР и удалилась по коридору туда, откуда пришла.

– Все благополучно закончилось. Дженни здорова и невредима.

Тесс слышала голос, доносившийся до нее с порога больничной палаты, но не хотела или не могла повернуть голову на подушке. Джо Лайонс был последним человеком, которого она желала сейчас видеть.

– Тесс, ты меня слышишь? – спросил Джо. – Я сказал, что Дженни жива и здорова.

Тесс смотрела на бетонную, покрашенную зеленой краской стену.

– Я тебя слышала. Спасибо за новости.

Она прижала к груди потертое жесткое одеяло и пожалела, что с ней нет тряпичной куклы, одной из тех, которые собирала Делл, чтобы прижать ее к груди и рассказать ей о своих бедах.

Шаги Джо раздались уже в палате, он обошел кровать и остановился так, чтобы Тесс могла его видеть. Тесс отвернулась в другую сторону.