Оливия Голдсмит: Ловушка для мужа

Матовая поверхность стекла не позволяла ей отчетливо видеть мужа. Так обычно показывают по телевизору работников правоохранительных органов: изображение расплывается, мелькают какие-то разноцветные пятна. Как раз такую картину и увидела Сильвия – сквозь стекло перегородки фигура Боба представлялась скоплением цветовых точек, причудливо сочетающихся между собой.

Сильвия взяла полотенце и протерла стекло. Напомнив себе, что следует быть обаятельной и оригинальной, она с воодушевлением прижала к стеклу рекламный проспект и закрепила его клейкой лентой.

– Привет, дорогой, у меня для тебя сюрприз.

– Ты уже закончила урок?

Сильвия видела, как за стеклом белые точки, покрывавшие розовые, постепенно исчезали: Боб смыл мыло и теперь мог открыть глаза.

– Посмотри, что я принесла!

Он наклонился к стеклу, и черты его лица проступили отчетливее. «Все-таки несправедливо, что мужчины к сорока годам сохраняются гораздо лучше, чем женщины», – со вздохом отметила про себя Сильвия.

– Это какой-то конкурс? – без особого энтузиазма спросил Боб.

– Нет, кое-что поинтереснее, – загадочно ответила Сильвия.

Но, к своему разочарованию, увидела, что заинтриговать мужа не удалось. Он отодвинулся от стекла и снова превратился в скопище точек: настоящая картина в духе Сера [1]– «Вторник, в душе с Бобом». Сильвия чувствовала, как радостное возбуждение в ней начинает постепенно гаснуть. Не желая сдаваться, она снова постучала по стеклу.

– Ты только взгляни, какие яркие краски!

– Очень красиво. – Он что-то пытался нащупать на полке. – Где это снято? Похоже на Гавайи.

– Это и есть Гавайи, – на секунду в ней вспыхнул огонек надежды, но потом она сообразила, что Боб даже не смотрит в ее сторону. И все-таки решила попытаться еще раз: – Посмотри сюда, на эту пару с трубками и масками. И мы могли бы так плавать, а, Боб?

Сильвия замолчала, ожидая, что скажет муж. И тут она увидела, как его колеблющиеся очертания снова стали покрываться белыми точками. Он второй раз намыливал голову! Это уж было совсем непонятно. Сколько она его знала, Боб никогда не читал надписей на пакетах и тюбиках. И с каких это пор он стал намыливаться по два раза!

Пар делал свое дело: от влажности яркая глянцевая поверхность буклета начала коробиться, снимки на разворотах вздулись. Очертания Боба также изменили форму, стали растягиваться, а потом он сам появился из душевой – подтянутый, стройный, без намека на лишний жирок. Боб быстро завернулся в свое любимое банное полотенце и только после этого выключил воду.

В наступившей внезапно оглушительной тишине Сильвия ощутила себя лишней и какой-то потерянной. Вероятно, Боб что-то почувствовал, потому что обернулся и обнял жену. Сильвия вздохнула с облегчением и прижалась к нему, но Боб отпустил ее так же быстро, как и обнял. Повернувшись к раковине, он взял с полочки бритву и тюбик с гелем.

– Что слышно от детей? – как бы между прочим спросил Боб.

– От Кении – ничего, а Рини прислала открытку. Пишет, что хочет снова поменять специализацию.

– Так, значит, с французской поэзией покончено? – Боб выдавил из тюбика гель и принялся обильно намыливать щеки и подбородок.

Сильвия снова отметила, что на шее у него ни единой морщинки. Может быть, тут играет роль бритье?

– Рини считает, что ей нужно заняться новейшей историей России.

– Ах, вот как, она так считает! А, по-моему, это очередные глупости, – проворчал он, приступая к бритью.

Как всегда, Сильвия сочла нужным встать на сторону своей непостоянной в пристрастиях дочери. По темпераменту они были очень похожи с отцом, и Сильвии часто приходилось играть роль буфера.

– У девочки сейчас трудный момент в жизни, она просто немного растерялась.

– Да уж пора бы и собраться, – нахмурился Боб.

Он как-то неприятно оскалился, и Сильвия подумала, что такое выражение лица его явно не украшает. На фоне белоснежной пены его зубы показались слегка желтоватыми.

– О чем ей действительно следует позаботиться, так это о том, чтобы получить стипендию, – продолжал Боб, проделав бритвой очередную дорожку в снежно-белой целине. – Сначала ей нужен был лучший в Америке колледж, а сейчас понадобилась новейшая история этой абсолютно безнадежной страны. Что она будет делать с такой специальностью? Впрочем, и с дипломом по древней истории на жизнь не заработаешь.

– Мы тоже с тобой когда-то думали о музыке как о профессии, – напомнила мужу Сильвия.