Вера Иванова - Как склеить разбитое сердце?

— Рекс! — хором крикнули мы. — Рекс! Сюда!

Пес радостно завилял хвостом, да и нам было приятно видеть его.

— Молодец, парень! Не выдал нас вчера. — Каринка потрепала собаку по спине, но Рекс не остановился — обежав вокруг нас, он исчез в одной из шести дверей.

Мы проводили его глазами.

— Наверное, опять к сторожу побежал, — предположила Каринка. — Интересно, откуда этот тип его знает?

— Да, эти двое выглядят давними знакомыми, — согласилась я, и тут наш положительный настрой подвергся резкой атаке.

— А теперь сообщение о розыске, — донеслось с экрана телевизора. — В связи с аварией на… километре… шоссе разыскиваются две девушки, предположительно, восемнадцати лет. Приметы: первая — невысокая, нормального телосложения, волосы длиной до плеч, рыжие, глаза зеленые, лицо круглое, с веснушками, нос курносый, лоб средний, одета в джинсы, рубашку, свитер. Вторая — высокого роста, плотного сложения, волосы длинные, темно-каштановые, кудрявые, лицо овальное, глаза темно-карие, брови черные, широкие, нос толстый, лоб высокий, одета в шорты, футболку, рубашку. Предположительные имена девушек — Карина и Марина.

— Это же про нас! — ахнула Каринка, плюхаясь на стул. — Это же наша авария! Наши приметы! Нас ищут!

— …Последний раз девушек видели накануне около часа ночи у районной больницы, садящимися в автомашину «Жигули» шестой модели, бордового цвета, номерной знак… — продолжал бубнить диктор. — Всех, кто располагает сведениями о пропавших девушках или об автомобиле, просьба позвонить по телефону…

Номер, который назвал телеведущий, был нам совершенно незнаком. Мы перебирали возможные варианты, но — нет, по этому телефону нам не приходилось звонить ни разу.

— Милиция! — догадалась наконец Каринка. — Нас разыскивает милиция!

Стало страшно. Невинная шутка грозила обернуться серьезными неприятностями. Мы в замешательстве смотрели друг на друга, читая в глазах друг дружки один и тот же вопрос — а не позвонить ли нам домой? Именно домой, а не по указанному телефону. И не вернуться ли самим, пока нас не нашли и не доставили в тюрьму в наручниках?

Вдалеке снова послышался лай, Каринка схватила пульт дистанционного управления и выключила телевизор.

Лай теперь раздался совсем рядом с баром, мы в испуге вскочили.

— Надо спрятаться! — воскликнула Каринка, хватая меня за руку.

— И замаскироваться, чтобы нас не узнали! — добавила я, поэтому мы бросились к двери, ведущей в парикмахерскую.

— Как это, интересно, они нас вычислили? Даже номер машины запомнили! — волновалась Каринка.

— Что там номер, они и мои веснушки разглядели! — переживала я. — Наверное, это врач рассказал. Он нас так разглядывал!

— И еще странно, — продолжала размышлять вслух Каринка, — что ищут только нас, а не Вовика. Твои веснушки заметили, а одиннадцатилетнего парня — нет?

— Этот проныра, как всегда, умудрился выйти сухим из воды, — буркнула я и села в кресло парикмахерской, лишь для порядка усомнившись: — А как же наш манифест? Мы же решили больше не менять свой внешний вид. Как же «долой косметику»?

— Манифест утонул, — глубокомысленно заметила Каринка, расчесывая мне волосы. — Но это не значит, что можно вернуться домой. Мы еще не добрались до Питера. Нельзя бросать дело на полдороге. Мстить так мстить!

— Мстить так мстить! — подхватила я.

— Новый девиз — «Не сдадимся»! А изменить облик нам придется в целях маскировки. Если мы не изменимся, нас поймают и вернут домой. Это в лучшем случае! Потому что за угон машины и побег от милиции нам грозит тюрьма. Но мы не сдадимся! Будем бороться до последнего, ага?

— Ага, — уныло кивнула я, глядя на себя в зеркало. Ну как, скажите, бороться и маскироваться, если рыжие кудрявые патлы торчат во все стороны и пылают на голове, как факел?

— Лучше всего было бы тебя постричь! — поигрывая ножницами, в очередной раз угадала мои мысли Каринка. — Идеальный вариант — налысо.

— Нет! — Я в страхе отшатнулась. — Не дамся! Я их с пятого класса отращиваю! Лучше затонируй чем-нибудь и заплети в косичку.

— Желание клиента — закон, — пожала плечами Каринка, выбирая на полке пульверизатор.

После обильного опрыскивания и щедрого смачивания гелем мои волосы стали какими-то липкими и черно-бурыми. Зато французская коса из них получилась идеальной — ее можно было даже не плести, а просто лепить, как из глины, что Каринка и делала. В итоге вместо оранжевого чертополоха голова моя стала похожа на головку античной статуи из музея Пушкина: прилизанные волосы, стянутые в косу, подчеркивали идеально правильную форму черепа, лицо сразу сделалось круглым, глаза и брови, наоборот, посветлели, как будто выцвели, а губы словно припухли.