Джессика Марч - Иллюзии

Было 9.40 утра, когда Вилли прошла мимо своей секретарши, рассеянно поздоровавшись с ней, через длинный коридор к своей угловой комнате. Кабинет ее был большим, внушительным, с видом на город. Этот кабинет был для нее более близким и личным, чем квартира, в которой она жила. Книги на полках, потрепанные от частого чтения, были ее любимцами еще со студенческой скамьи. Картины на стенах она выбирала сама: это были великолепные работы Гормана, Пикассо и Климта. А массивный стол привезла из Лондона. Путешествуя, она любила покупать вещи для офиса так же, как туристы любят покупать различные сувениры. Подарки от клиентов, премии за хорошую работу: антикварный русский самовар и китайский ковер ручной работы – также красовались здесь.

Как обычно, секретарша оставила на столе термос с горячим кофе и свежий букет цветов – сегодня это были тюльпаны. На краю стола лежала кипа свежих газет: «Нью-Йорк таймс», «Уолл-Стрит джорнал», «Кристиан Саундс Монитор». Заголовки важных материалов были обведены красным карандашом. Документы, ожидающие подписи, были собраны в аккуратные стопки на другом краю стола. Вилли плеснула себе немного кофе и включила магнитофонную запись телефонных сообщений. Вдруг она заметила листок бумаги, на котором было написано только имя. Вилли вздрогнула. Она уставилась на эту бумажку, совершенно забыв, что является главой большой фирмы, ощущая себя лишь женщиной. Потом спрятала бумажку. После она подумает об этом. Сделав кое-какую работу, она успокоилась, и возбуждение, которое нарушило нормальное течение ее дня, постепенно прошло. Вилли вызвала свою секретаршу по интеркому.

– Летти, я хочу попросить тебя позвонить профессору Заки Хатему из Колумбийского университета. Он специалист по исламскому закону... но сначала позвони в департамент по Востоку и получи там консультацию. Затем надо узнать побольше о Шейхе аль-Рахмане и о его жене Софии. Потом позвони Гарри Болдуину и успокой его. Через две недели все будет о'кей.

– Все будет сделано, – не замедлила с ответом секретарь.

– Насчет этого сообщения в Ассоциации адвокатов... я не смогу сделать его...

– Френсис Алоисис Гарриган звонил дважды, сам. Лично.

– Ох. – Во Френсисе Алоисисе Гарригане было все, перед чем Вилли преклонялась, но одновременно и то, что полностью отвергала. Он более, чем кто-либо, научил ее рутинной каждодневной работе в области закона. Но вот как он ее учил, ей не совсем понравилось.

– Позвони снова его Высочеству, – сказала она, – и посмотрим, как он сможет перекроить мой день.

– Хорошо.

Минуту спустя в микрофоне раздался бархатный голос Гарригана.

– Вилли, дорогая. Как хорошо, что вы вспомнили обо мне. Как сегодня поживает нью-йоркский борец за благополучие женщин?

– Прекрасно. Чем могу быть полезна?

– Все работаете? И все, должно быть, на высоком уровне. – Гарриган не спешил. Беседа с лучшим нью-йоркским адвокатом входила в его планы, но не только она.

Я должен вам сказать, как я рад вашей карьере... как я горжусь моей «маленькой протеже».

Вилли рассердилась, но она не хотела, чтобы Гарриган почувствовал это.

– Ваша «маленькая протеже» благодарна вам. Есть еще что-нибудь, о чем вы хотели бы поговорить?

– Да, дорогая Вилли. Если буду иметь удовольствие провести в вашей компании ленч. Сегодня.

– Сегодня? Я уже...

– Отмените все, пожалуйста, – прервал он ее. – У меня дело на несколько минут, и я хочу обсудить его с вами. Я обещаю вам интересный ленч... не говоря уже о приятной компании.

Она зло улыбнулась.

– Френсис, у вас душа жирного продавца змей...

– Я принимаю это как комплимент... и как согласие. Во «Временах года» в двенадцать тридцать.

Он повесил трубку до того, как она успела что-то сказать. Все еще улыбаясь, Вилли попросила секретаршу отменить дела, которые были назначены на время ленча. Гарригана можно считать ненормальным. И сволочью. Но если у него есть что сказать ей, она хотела бы услышать это.

На пороге кабинета появилась Памела Белзер. Смуглая, холеная, с безупречно гладкой кожей, Памела прекрасно приспособилась ко всем правилам фирмы. Она была первым штатным экспертом фирмы по экономическим вопросам, могла легко и быстро проследить за выплатой алиментов или обеспечением другой поддержки несовершеннолетним детям.

– Простите за вторжение, – сказала она, – но у меня есть сомнения, и мне нужно знать ваше мнение немедленно.

– Присаживайтесь. Все сегодня спешат.