Джессика Марч - Очищение огнем

Санта-Моника, Калифорния.

– Иногда… если он прикасается ко мне… не уверена, что он в самом деле чувствует меня… или если…

Пытаясь, в сотый раз за эти сорок минут, передать словами собственные сложнейшие ощущения, прелестная молодая женщина, на мгновение замолчав, задумчиво уставилась на расстилающуюся едва ли не под самыми окнами океанскую гладь; вечный, никогда не умолкающий прибой шурша накатывал на берег, разбиваясь у самого конца сверкающей золотой дорожки, проложенной лучами заходящего солнца.

Молодой человек, сидевший на диване рядом с женщиной, словно не выдержав напряжения, наклонился к ней, очевидно собираясь уговорить ее докончить невысказанную фразу.

Но Кей Уайлер, внимательно наблюдавшая за парой, быстро подняла палец, напоминая мужчине, что разговаривать запрещено. Перед тем, как начать сеансы, она всегда объясняла супругам, как важно прислушиваться друг к другу – не только к словам, но и к молчанию.

Пауза слишком затягивалась. Ярко-бирюзовые глаза Кей Уайлер перебегали от одного пациента к другому – она не могла не заметить, насколько привлекательны эти двое… нет, привлекательны – не то слово! Красивые, идеальные образцы человеческой породы мужского и женского пола. Конечно, в се профессии такие люди не являются чем-то из ряда вон выходящим. Среди клиентов Кей Уайлер было много кино– и телезвезд. Она привыкла иметь дело с красавцами и красавицами и понимала, что именно великолепная внешность часто бывала одной из причин их бед.

Все же, даже в обществе, состоящем из изысканных, утонченных женщин и идеальных мужчин, сидевшая перед Кей пара выделялась на общем фоне. Дженна Лайл, которой до двадцати четырех недоставало всего месяца, недавно появилась на экранах всех кинотеатров страны в романтической комедии о молодой женщине-полицейском, которую внедряют в мафиозную организацию. Там она влюбляется в сына главаря мафии, мечтающего стать ветеринаром. Прибыль от фильма составила сто сорок миллионов долларов – уже вторая картина Дженны пользовалась необычайной популярностью. Сейчас эта молодая женщина с широко поставленными серыми глазами, вздернутым носиком, полными губами и короткими рыжеватыми волосами стала самой известной кинозвездой Голливуда – недаром ее гонорары составили четыре миллиона долларов.

Успех ее мужа был еще более ошеломляющим. Десять лет назад единственным свидетельством попытки Рона Карпентера завоевать славу была серебряная медаль на Олимпийских играх, где тот выступал за канадскую команду штангистов.

Перекатывающиеся под кожей мускулы и мальчишески красивое лицо, обрамленное белокурыми кудрями, помогли ему попасть в кино. Пять лет Рон снимался в низкобюджетных фильмах-боевиках. Потом одна картина, где он играл сверхчеловека, присланного на Землю из будущего, завоевала сердца зрителей. Когда два года назад две звезды встретились на теннисном турнире знаменитостей, вспыхнувшая с первого взгляда любовь превратилась в прочную связь, ставшую неизменной темой первых страниц бульварных изданий. Свадьба и последующее рождение ребенка только еще больше привлекли внимание прессы.

Наконец Дженна Лайл заговорила снова:

– Кажется… никак не могу понять, прикасается ли он ко мне… или к какой-то идеальной женщине, созданной рекламой… всеми этими статьями.

Актриса снова повернулась к Кей.

– Неужели не понимаете? Все так… словно меня больше не существует на самом деле… По крайней мере, для него. Но ведь я – больше, чем то, что люди видят на экране, больше, чем это.

Она притронулась к себе, прижав руки к груди.

Солнце почти зашло за горизонт. В комнату прокрались сумеречные тени, но Кей не включила свет. Люди, приходившие к ней, чтобы открыть душу, часто говорили откровеннее, если знали, что их лица недостаточно отчетливо видны.

– А когда вы дотрагиваетесь до Рона, – сочувственно спросила Кей, – что при этом чувствуете?

– О Господи, – вздохнула актриса, – он так совершенен… его тело настолько великолепно… просто понять не могу, чего он хочет от меня. Только взгляните на него! Если честно, мисс Уайлер, неужели не хотели бы, чтобы он вас трахнул хоть разок?

Кей давно привыкла к колкостям пациентов, стремящихся отвлечь врача от своих проблем.

– Я считала, мы собрались здесь, чтобы поговорить о любви, – спокойно заметила она, – а отнюдь не только о похоти.