Люси Меррит - Жаркая любовь

Увидев, как Алекс покраснела, Джо едва заметно улыбнулся.

– Взгляните на него со стороны Большого канала, и вам бросится в глаза его массивность, достойная кафедрального собора. Три высочайших этажа. Широкие арочные галереи, ведущие к воде. Невольно приходит на ум, что люди, живущие в таком здании, должны чувствовать себя ничтожными карликами. И что любой нормальный человек семь раз подумает, прежде чем поселиться в такой махине. Но поверните за угол и взгляните на боковую стену. Венецианцы недаром славились своей практичностью. Они не только умели пускать пыль в глаза, но и легко приспосабливались к любой ситуации. Жизненное пространство на этом пятачке земли, отвоеванном у моря, было слишком дорого, чтобы разбазаривать его почем зря, а венецианцев никто не назвал бы расточительными людьми. И вот, извольте видеть: каждый из этих чудовищных этажей разделен на два уровня, вполне пригодных для жизни.

Алекс посмотрела. И убедилась, что Джо говорил правду.

– Поразительно! – воскликнула она, совершенно забыв, что должна молчать.

Теперь Тому придется вырезать этот кусок записи, и Алекс понимала, что поступила глупо. Но ничего не могла с собой поделать.

Джо наградил ее таким взглядом, который в десять раз больше походил на поцелуй, чем все прощальные объятия Руперта, вместе взятые.

– На Венецию нельзя смотреть походя, впопыхах, – звучал бархатный голос всего в полутора метрах от нее. – Вы должны посвятить ей все свое внимание, чтобы разглядеть ее истинное лицо.

Алекс решила, что больше не будет смотреть в глаза Джо, иначе ее сердце наверняка не выдержит и выскочит из груди под его колдовским взглядом.

Вечером они наняли гондолу и медленно двигались вдоль канала. Временами вода казалась такой черной, что напоминала асфальт. На улицах зажигались фонари, и в их свете Венеция снова превратилась в город-загадку, запомнившуюся Алекс по прошлой поездке. Перед каждым дворцом появилось его сверкающее отражение, подвижное и танцующее на водной ряби. Казалось, вот он, перед тобой – сказочный подводный город. Протяни руку – и ты коснешься его стен.

– В Венеции ничто не бывает тем, чем кажется, – сказал Джо.

Алекс подняла взгляд. Было еще не совсем темно. Дымку дневных испарений унес ночной ветер, и на небе холодно мерцали звезды. На берегу канала, на ступеньках одного из дворцов, уже зажгли огромный факел.

– Какая ночь! – тихо выдохнула она.

Они сидели на задней скамейке, куда не доставал свет от фонаря на шесте их гондолы. Том пытался что-то вычитать в своей записной книжке, которую его ассистент освещал с помощью фонарика. Незаметно для остальных Джо взял ее за руку.

Алекс почувствовала, как у нее пересохло во рту. Она повернула руку так, чтобы ответить на ласковое пожатие сильных пальцев.

– Самое время вернуться в отель, – со странным придыханием сказал Джо.

Комната Алекс поражала своей роскошью. Огромная кровать была покрыта зеленым бархатным покрывалом, а антикварные стулья щеголяли новой дорогой обивкой. Каждый предмет здешней обстановки представлял собой произведение искусства и был заботливо отполирован и натерт мастикой.

На изумрудных с золотом стенах висели картины, повествующие о прошлом славного города Венеции, повсюду стояли уменьшенные копии самых известных произведений великих скульпторов. Фигура крылатого льва, попиравшего огромной лапой бронзовую книгу. Золотые кони с крыши собора Святого Марка. На копии картины шестнадцатого века две томно-утонченные куртизанки развлекались со своими комнатными собачками в ожидании ночных гостей. Алекс обратила внимание на их пышные высокие прически. Похоже, когда-то эти девушки имели те же проблемы с волосами, что и она.

Алекс ходила по комнате, любуясь обстановкой, пока не заметила выполненную маслом миниатюру. Картина не висела на стене, а стояла на полочке небольшого бюро.

Судя по всему, она была написана позже остальных – примерно в восемнадцатом веке. Но внимание. Алекс привлекли не только фигуры в карнавальных масках.

Она взяла миниатюру и развернула к свету. Тонкая четкая надпись на задней стороне гласила: «Изображение с натуры живого слона, доставленного в Венецию в году 1774 от Р.Х., запечатленное Пьетро Лонги».

Алекс подумала, что Джо все-таки нашел способ добиться своего. Но на этот раз догадка не вызвала у нее сердитой гримасы. Она даже осторожно погладила изображение пальцем.

Как только Джо придет, она скажет, что любит его. Как ни странно, эта мысль не вызвала у нее волнения. Весь день она посвятила тому, что срывала покровы со своего чувства, запрятанного на самом дне души. И теперь настало время рассказать о нем человеку, которого она полюбила.