Эмма Дарси: Женщина в сером костюме

— Так. И я не отрицаю, мне было необыкновенно интересно работать с вами, Мэтт, — тихо сказала Энн. — Но я не могу больше с вами работать, и я решила стать певицей.

На лице Филдинга боролось множество противоположных чувств.

— Но почему вы не можете больше со мной работать? — наконец спросил он хриплым голосом. — Я хочу, чтобы вы были рядом. Вы мне нужны, Энн. Я готов на все, чтобы вы остались.

Эти вырвавшиеся чуть ли не с кровью признания обожгли Энн, и на какую-то долю секунды у нее вдруг снова появилась надежда. Но Энн тут же напомнила себе: для Филдинга главное — собственное благополучие. Она вздохнула и произнесла окончательный приговор — хотя все еще с надеждой вглядываясь ему в лицо:

— Когда вы принимали меня на службу, Мэтт, вы поставили мне условие. И вы были совершенно правы. Я не могу у вас больше работать, потому что случилось то, о чем вы предупреждали: я полюбила вас.

У Филдинга от изумления остекленели глаза — но искры ответного чувства в них не было.

— Вы… меня… любите?.. — с трудом выговорил он.

Энн улыбкой скрыла боль разочарования.

— Но это же не преступление. К сожалению, человек не волен приказать себе любить или не любить. Любовь приходит сама по себе. Но я не собираюсь вам ею докучать. Я ухожу. Сейчас, сию минуту. У меня есть путеводная звезда, и я умею идти к цели не менее настойчиво, чем вы, Мэтт. Я доберусь до вершины.

Филдинг молча смотрел на нее. Он был потрясен и одновременно беспомощен.

Энн подошла к столу, наклонилась к Филдингу и нежно поцеловала его в щеку.

— До свидания, Мэтт. Желаю вам всего самого лучшего, — сказала она севшим от волнения голосом.

Он обнял ее за талию, но она выскользнула из его рук и уже открывала дверь, когда он повелительно крикнул:

— Стойте! Не уходите!

У Энн забилось сердце, но она быстро овладела собой. Обернувшись, она бросила насмешливый взгляд на человека, который привык одерживать верх всегда и над всеми.

— Учитесь проигрывать, Мэтт. У вас нет доводов, которые убедили бы меня остаться.

— Вы не имеете права уйти после такого признания, — заявил Филдинг.

— Имею, — отрезала Энн. — Поэтому я и ухожу, Мэтт, — чтобы вам не надо было меня увольнять.

— Ну подождите же, черт возьми! Я вам не верю! Это неправда! Я бы заметил! — Он негодующе сверкнул глазами. — Скорее уж наоборот!

— Не все ли равно? — спросила Энн. Она ждала ответа, все еще надеясь на возможность своего отступления.

— Господи, до чего же невыносимая женщина! Совсем не все равно! Я схожу с ума от желания… И вот… когда я окончательно уверил себя, что все это бесполезно, что вы ко мне совершенно равнодушны, вы делаете мне такое признание. У меня голова идет кругом. Черт знает что такое!

— Я для того и ухожу, чтобы развязать этот узел, Мэтт.

— Нет, я вам этого не позволю! Узел можно развязать и по-другому. — Филдинг умолк, перевел дыхание и сказал твердым голосом: — Выходите за меня замуж. Другого пути нет. Выходите за меня замуж, и все встанет на свои места.

Теперь уже Энн глядела на него как пораженная громом.

— Вы… вы предлагаете мне… выйти за вас замуж?

— Да! — сказал он с облегчением. — Именно это я вам предлагаю.

Как Энн хотелось верить, что он делает это потому, что полюбил ее, но она не могла забыть, что он ей говорил о женитьбе. Ему нужна женщина, которая бы с ним спала, отдавала в прачечную его белье, делала необходимые покупки и принимала гостей. И не наводила бы на него скуку.

— Почему вы мне это предлагаете? — спросила она, все еще цепляясь за надежду. — Чтобы утолить желание, о котором сейчас говорили?

Филдинг нахмурился.

— Для одного этого я никогда не стал бы жениться. Я не хочу, чтобы вы ушли из моей жизни, Энн. Вы единственная женщина, которая может стать мне не только женой, но и другом. А я это ценю. Очень ценю.

Да, это все правда, сказала себе Энн. Это действительно так. Но он меня не любит. Он опять думает только о себе — о том, что нужно, важно и удобно ему.

Может быть, согласиться? Взять то, что он предлагает, и забыть об остальном? Право же, он предлагает не так мало.

Но нет, хватит с нее компромиссов! Любовь или есть, или ее нет.

— Простите меня, Мэтт. — Сердце Энн сжалось от боли. — Я понимаю вас. Хотелось бы, чтобы и вы поняли меня. Я люблю вас, но я не могу выйти за вас замуж. Вы хотите жениться на мне, потому что вам так удобно, потому что я отвечаю вашим требованиям. А я хочу, чтобы на мне женились, потому что меня любят — любят такой, какая я есть. — Она заставила себя опять взяться за ручку двери.