Кэти Келли: Сегодня и всегда

– Это ужасная ошибка, – холодно сказала Хилари, демонстрируя своим тоном глубокое разочарование, что было куда страшнее, чем, если бы она кричала на Мел. Хилари была воплощением олимпийского спокойствия, она умела заставить людей почувствовать, как они виноваты. У нее была огромная практика. – Может быть, кто-то из составителей сайта решил пошутить, но ты обязана была заметить это. Готова поспорить на свои премиальные, что все это мы увидим в воскресных газетах в разделе «Лучшие ляпсусы недели».

Хилари не упомянула, что Эдмунд, который замечал все, без сомнения, обвинил Мел, когда обнаружил ошибку. Но Мел могла и сама об этом догадаться. А когда допускала ошибку работающая мать, то вина множилась многократно.

В компании «Лоример» к работающим матерям относились с достаточной долей пренебрежения. Пусть даже до появления детей за вами закрепилась слава деятельного и толкового работника, впоследствии вас начинали подозревать в том, что время, которое предназначалось работе, вы, так или иначе, тратили на свои нужды. Один ребенок – это потеря внимания, появление второго грозило неприятностями.

Тот факт, что Хилари сама имела троих детей, не мог ничего изменить. Все эти годы, пока Мел работала на Хилари, она никогда не видела, чтобы ее начальница уходила раньше или брала выходной из-за болезни ребенка.

– Как ей это удается? – удивлялась Ванесса. Это было в сентябре, когда сама она разрывалась, стараясь подготовить Конала к школе. Чтобы купить книги, форму и все остальное, она вынуждена была брать полдня то там, то тут, тогда как

Хилари преспокойно сидела за своим столом, безжалостно наблюдая, как надрываются другие.

– У нее не дети, у нее роботы, – процедила сквозь зубы Мелани. – Это единственное объяснение.

– А может быть, у нее муж работает дома и есть няня, которой платят больше, чем председателю «Майкрософт»? – предположила Ванесса.

– Скорей всего так, – согласилась Мел.

К пяти Мел ответила на все звонки и закончила рассылку писем. Оставалось составить месячный отчет деятельности отдела для Хилари, но Мел необходимо было уйти в пять пятнадцать, иначе она не успеет на поезд и опоздает в детский сад, чтобы забрать девочек. Она должна закончить работу и уйти домой.

Двадцать минут спустя Мел сунула ноги в удобные туфли без каблуков, наполнила дорожный термос кофе и помчалась на улицу. Если повезет, она будет дома в семь.

В десять минут восьмого Мел припарковала машину около дома и помогла Саре и Кэрри выйти, а потом забрала из салона их рюкзачки. Как хорошо, черт возьми, наконец-то оказаться дома!

«Каррикуэлл – потрясающе красивое место, – говорили их друзья, когда Мел и Эйдриан, отказавшись от своих апартаментов в Крайстчойче, переехали сюда. Сара в то время еще брыкалась в животе Мел под свободной футболкой с надписью «В процессе строительства». – Идеальное место для детей. И школы там замечательные».

Мел и Эйдриан соглашались, обмениваясь понимающими взглядами, какие бывают только между супругами, каждый из которых хорошо знает, что у другого на уме, и не распространялись о том, с каким трудом приняли это решение.

И Мел, и Эйдриан родились и выросли в городе, поэтому идея о сельской идиллии не казалась им настолько привлекательной, как считали другие. Но тут вмешались иные факторы.

Родители Мел десять лет назад переехали из города в маленький дом на полпути между Каррикуэллом и Дублином, а это значило, что мама Мел будет рядом и сможет помочь, когда появится ребенок.

В Дублине они не могли позволить себе иметь квартиру с четырьмя спальнями, да еще в таком хорошем месте. Кроме того, они чувствовали, что жить на природе хорошо и для детей, и для семейных пикников. Но это в теории. На деле получалось иначе, и любоваться красотами природы Мел могла только через окно электрички по дороге на работу и по возвращении домой.

Решающим доводом стали местные школы. Однако сейчас у них было такое чувство, что они упустили этот шанс. Сара и Кэрри смогли бы поступить в лучшие школы Каррикуэлла, но местная материнская мафия постановила, что если родители ребенка хотят, чтобы им было гарантировано место в самой лучшей из всех школ – Начальной школе Карнеги, – то они должны позаботиться об этом, когда их чадо еще пребывает в зачаточном состоянии. Не говоря уже о том, что обучение игре на флейте не было предусмотрено в «Маленьких тигрятах», а четырехлетние отпрыски этих серьезных мамаш при поступлении в школу играли Баха, чтобы произвести впечатление на комиссию Карнеги. Сара могла хорошо играть только на пульте телевизора, но Мел подозревала, что это нечто другое.