Она замолчала. Зачем она ему это рассказывает? Словно где-то в глубине души хочет оправдаться. Зачем, если вина целиком лежит на нем? Именно он жестоко и преднамеренно обманул ее!
— Как только я найду подходящего покупателя, я продам дом и уеду отсюда, — тусклым голосом закончила она. — Не думаю, что твой брат сделал мне одолжение, назначив меня своей единственной наследницей. — Она горько усмехнулась. — Если бы он этого не сделал, то по крайней мере я не встретила бы человека, которого… — Она опять замолчала и сердито прикусила губу, сообразив, что едва не призналась ему в любви. И попыталась исправить положение:
— Который так меня обманул и который так обо мне плохо думает. Ты меня удивил, честное слово. Люк. В наше время, когда никто не может быть застрахован от ужасных последствий случайных связей, ты рискнул связаться с женщиной, которая совратила старика ради его денег…
— Черт побери! — резко прервал ее Люк. — Я никогда так не думал. Тем более после того, как узнал тебя. Если даже и думал вначале, — уже спокойнее добавил он, — сейчас все это не имеет значения.
Мелани замерла, приподнявшись в кресле.
— То, что мы пережили сегодня, — мягко продолжал Люк, — для меня было так необычно, что я надеялся, я верил, что…
— Я не хочу об этом говорить, — резко заявила Мелани. Хотя на самом деле она не смела об этом говорить. Ей было страшно: если они об этом заговорят, то она совсем потеряет над собой контроль, а этого нельзя себе позволять. Он уже обманул ее однажды; и хотя объяснения его звучали вполне логично, она все еще находилась во власти пережитой обиды и унижения.
Она тяжело вздохнула.
— Мелани, ты понимаешь, о чем я? Да, может, то, что произошло между нами сегодня, было поспешным. Может быть, мы поставили телегу перед лошадью, но когда я увидел, как ты падаешь на стекляшку…
Он замолчал, и было заметно, как у него на шее пульсировала жилка, а глаза потемнели.
— Подобное потрясение лишает человека самообладания, а с тех пор, как я тебя встретил, мое самообладание подвергается тяжелым испытаниям.
— Если ты хочешь сказать, что у тебя была потребность в сексе… отважно начала Мелани, но он резко остановил ее:
— Нет, я вовсе не хочу сказать, что мне так уж срочно был нужен секс. Я хотел любить тебя, и хотя ты сейчас находишься в таком состоянии, что скорее отправишься босиком в ад, чем признаешь это, у меня была полная уверенность, что ты тоже этого хочешь. Я не принадлежу к той категории мужчин, для которых секс — непременное условие жизни.
Я тебя люблю и надеялся, что ты полюбишь меня тоже. Да, верно, может, я не был абсолютно честен с тобой, но, если ты помнишь, сегодня вечером я собирался рассказать тебе все. Одному Богу известно, почему Люсинде Хьюитсон вздумалось прийти сюда и сочинять небылицы о том, что мы с ней якобы помолвлены. Когда я был сегодня у ее отца, то попросил оставить тебя в покое и не настаивать на продаже дома… — Он замолчал, морщины на его лице разгладились. — А, так вот, наверное, в чем дело! — Он посмотрел ей прямо в глаза. — В обычных обстоятельствах я бы не стал об этом и упоминать, но теперь я должен все объяснить. Люсинда из тех женщин, которые не имеют привычки скрывать свои намерения. Не так давно она откровенно дала мне понять, что я ей нравлюсь. После этого я, конечно, стал избегать ее. И она, скорее всего, просто решила отомстить. Когда сегодня я был у ее отца, она слышала наш разговор и, боюсь, догадалась о моих чувствах к тебе.
— У нее было обручальное кольцо, — нетвердо возразила Мелани.
— Гм… А оно случайно не с безобразным сапфиром в алмазах?
Мелани кивнула, и он усмехнулся.
— Это подарок любящего отца на день рождения. По крайней мере так она сказала, когда показывала его мне сегодня днем. Только тогда оно было у нее на правой руке.
Мелани нахмурилась, вспомнив, что, действительно, кольцо слишком свободно сидело у Люсинды на пальце.
Люк сказал, что любит ее. Любит… Но можно ли ему верить? Разве есть у нее гарантия, что он и дальше будет любить ее? Нет, она не хочет рисковать, безумно бросаясь в неизвестное.
Мелани подняла глаза и окаменела. Люк приближался к ней. Если он к ней притронется, обнимет ее, поцелует… Она задрожала, осознав, как он ей нужен, как необходим, но встала, будто отгоняя его от себя, и сказала неуверенно:
— Не прикасайся ко мне, Люк. Только не сейчас. Я этого не перенесу.
При других обстоятельствах выражение его глаз заставило бы ее плакать. А сейчас она лишь вздрогнула и попыталась взять себя в руки, вспомнить о гордости, чтобы не броситься к нему в объятья и не закричать, что она тоже его любит и что, кроме этого, ничто больше не имеет значения в ее жизни. Но если она позволит себе сделать это, если позволит чувствам взять верх над разумом… Он обманул ее однажды, хотя весь обман сводился к некоторому умолчанию. Ей и в голову не приходило, что он троюродный брат Джона Барроуса, она и мысли не допускала, что он может сблизиться с ней из корыстных побуждений. Она была такой наивной, такой доверчивой, а он…
Читать дальше