Джанет Дейли - Ночной путь

– Нет. – Сокол повернул вентиль и пригнулся, чтобы напиться воды, бьющей из крана в желоб поилки.

– Наверное, он скоро придет сюда, – бросил Чэд и поставил носок ботинка на нижнюю перекладину ограды корраля.

Утолив жажду, Сокол закрыл гидрант и посмотрел на Чэда. Конечно же, ему хотелось получше узнать своего сводного брата. А потому он не спешил уходить. Чэд, в свою очередь, искоса глянул в его сторону, а затем обвел взглядом конюшню.

– В один прекрасный день все это будет моим, – объявил он, затем посмотрел на Сокола и вдруг выпалил: – А я знаю, кто ты.

И принялся изучать сводного брата со спокойным любопытством.

– Я слышал, как моя мать говорила о тебе.

– Что она сказала? – не утерпел и спросил Сокол.

Он испытывал непреодолимое чувство восхищения этой женщиной. Ему нравилось в ней все: красивое лицо, завораживающий голос, ее жесты, походка и… аромат. Ее всегда окутывал волшебный аромат, который пьянил Сокола.

Однако Чэд не собирался отвечать на его вопрос.

– Твоя мать действительно была навахо?

– Да, – Сокол не сумел прочитать на лице Чэда ни капли презрения. Видимо, того действительно интересовали экзотические подробности происхождения невесть откуда взявшегося сводного брата.

– Ты когда-нибудь бывал на церемониях навахо? – поинтересовался Чэд.

– Да.

– Джесс Ханкс, мой школьный товарищ, говорит, что они могут держать во рту гремучих змей.

– Хопи делают это во время танца змей, – объяснил Сокол.

– И у змей есть жало?

– Иногда, – равнодушно сказал Сокол, пожав плечами, тем самым давая понять, что это не так уж и интересно.

– А это правда, – спросил Чэд, отворачиваясь, – что твоя мать была шлюхой и что она спала с любым, с кем приказывал мой отец?

При этом оскорблении в глазах Сокола засверкало пламя.

– Она была его второй женой. Она ни с кем не спала, кроме него.

Чэд рассмеялся.

– Второй женой! У мужчины может быть только одна жена. И мой отец женат на моей матери. Если твоя мать спала с ним, значит, она была шлюхой.

Гнев, бушевавший в Соколе, лишил его осторожности. Теперь не имело значения, что Чэд старше, выше и сильнее его, и даже то, что тот – его сводный брат. Он бросился на Чэда, опрокинув его наземь. Сокол бил Чэда руками и ногами, но тот скоро как-то вывернулся из-под Сокола и заломил ему руку за спину. Потом Чэд ткнул сводного брата лицом в грязь.

– Сдаешься? – хриплым задыхающимся голосом спросил он.

Когда побежденный ничего не ответил, Чэд заломил руку еще сильнее.

– Сдаешься?

Сокол сжал зубы, чтобы не вскрикнуть от боли, и попытался вырваться.

В этот момент раздался резкий окрик отца:

– Что здесь происходит?

Чэд ослабил хватку. В следующее мгновение он стоял уже в стороне, а Сокол оказался свободен. Отец помог встать Соколу, а затем смахнул грязь с его щек.

– Ты не пострадал, парень?

Сокол, уставившись в землю и не поднимая на отца глаз, отрицательно покачал головой.

– Иди домой, Чэд, – приказал отец.

– Но мы собирались поехать вместе покататься, – запротестовал Чэд.

– Я сказал, иди домой.

– Это не я начал. Он – первый.

– Мне нет дела до того, кто начал! Я хочу, чтобы ты отправился домой! – сказал отец и строго посмотрел на Чэда.

Скривив губы, Чэд неохотно повиновался.

– Сокол, из-за чего началась драка? – сурово спросил отец, когда Чэд ушел.

Сокол поднял голову и изучающе посмотрел на него бесстрастными голубыми глазами.

– Ты был женат на моей матери?

Лицо отца помрачнело.

– Да, мы были женаты по обычаю Людей.

– Но не по обычаю белых?

– Нет.

– Почему ты так поступил?

– Потому что я любил твою мать, а, следовательно, уважал ее обычаи.

– Но по обычаю белых людей она не была твоей женой.

– Белый Шалфей была женой в моем сердце, – настойчиво произнес отец.

– Тогда почему ты не женился на ней по обычаям белых людей? – не смягчался Сокол.

– Если бы я женился на ней, этот чуждый ей мир она поневоле должна была считать своим домом. Посмотри вокруг, Сокол. Твоя мать не была бы счастлива здесь.

Сокол понимал, что в этом отец прав. Этот вопрос был решен и как бы уложен на нужное место где-то в тайниках сознания. Теперь же ему предстояло выяснить другое.

– Я твой сын. Почему я не живу в твоем доме?

– Это невозможно, – сказал отец, покачав головой.

– Ребята в школе часто дразнят меня, издеваются над тем, что я – наполовину индеец.

– Для тебя было бы еще тяжелее, если бы ты жил в моем доме, – устало объяснил отец.