Вирджиния Эндрюс - Рассвет

– Ты должен держаться за это, сынок. Ты пойдешь в эту школу, как я сказал. Тебе представляется возможность получить бесплатно что-то очень дорогое.

– Меня это не волнует, – дерзко ответил Джимми, глаза его метали молнии.

– Да? Но так и будет! – глаза папы тоже метали молнии, его темперамент брал свое. – Нравится это вам или нет, но вы оба получите самое лучшее образование, какое только есть в округе, и притом бесплатно, – повторил папа.

И тут мы услышали, как открывается наружная дверь и в прихожую входит мама. По звуку ее медленных, неуверенных шагов я поняла, что она совершенно измотана. Страх охватил мое сердце, когда я услышала, как она остановилась и разразилась приступом кашля. Я побежала к дверям – она прислонилась к стене.

– Мама! – закричала я.

– Со мной все в порядке, со мной все в порядке, – сказала мама, протянув ко мне руку. – Просто я закашлялась немного.

– Ты уверена, что с тобой все в порядке, Салли-Джин? – спросил ее папа, его лицо выражало серьезное беспокойство.

– Со мной все в порядке, все в порядке. Там не было много работы. Миссис Андерсон принимала своих старых друзей. Они не оставили большого беспорядка, о котором стоило бы говорить, – она увидела как мы все смотрим на нее. – Что вы тут все столпились и так глядите на меня?

– У меня есть новости, Салли-Джин, – улыбнулся папа.

Глаза мамы просветлели.

– Что за новости?

– Новая работа! – Он рассказал ей обо всем. Мама присела на кухонный стул, чтобы перевести дыхание, на сей раз от возбуждения.

– Ах, дети, – воскликнула она, – ну разве это не чудесные новости? Это самый лучший подарок, какой мы только могли получить.

– Да, мама, – сказала я, но Джимми не поднимал глаз.

– Почему Джимми выглядит таким кислым? – спросила мама.

– Он не хочет идти в «Эмерсон Пибоди», – ответила я.

– Мы там не впишемся, мама! – выкрикнул Джимми.

Неожиданно я разозлилась на Джимми. Мне захотелось ударить или накричать на него. Мама была так счастлива, в этот момент она выглядела как в свои былые годы, но тут же он снова сделал ее печальной. Мне кажется, он осознал это, потому что глубоко вдохнул и сказал:

– Но я думаю, что не имеет значения, в какую школу я пойду.

– Не забирай себе в голову, Джимми. Ты еще покажешь всем этим богатым детям.

В ту ночь мне было очень трудно заснуть. Я вглядывалась в темноту, пока мои глаза не приспособились к ней, и я смогла видеть лицо Джимми: обычно гордое, с твердым ртом и взглядом, сейчас, в темноте, оно смягчилось.

– Не беспокойся о том, что придется быть с богатыми детьми, Джимми, – сказала я, зная, что он не спит. – То, что они богатые, еще не означает, что они лучше нас.

– Я никогда такого и не говорил, – сказал он, – но я знаю богатых ребят. Они думают, что это делает их лучше.

– А ты не думаешь, что мы найдем там, по крайней мере, несколько детей, с которыми мы сможем стать друзьями?

– Конечно. Все учащиеся в «Эмерсон Пибоди» умирают от желания подружиться с детьми Лонгчэмпов.

Джимми волновался, и это было нормально, ведь он пытался защитить и меня от моих собственных мрачных мыслей.

В глубине души я надеялась, что папа не будет слишком далек и труднодостижим для нас.

Через неделю Джимми и я должны были пойти в новую школу. Накануне вечером я приготовила свою самую хорошую одежду: бирюзовое хлопковое платье с рукавами в три четверти. Оно немного помялось, я выгладила его и попыталась убрать пятнышко на воротнике, которого раньше не замечала.

– Почему ты так усердно возишься с тем, что надеть? – спросил Джимми. – Я просто надену мои дангари [4]и белую рубашку-поло, как всегда.

– О, Джимми, – взмолилась я, – хоть завтра надень хорошие брюки и нормальную рубашку.

– Я не хочу наряжаться для кого-то.

– Это вовсе не для кого-то, Джимми. Разве не приятно хорошо выглядеть в первый день, когда ты идешь в новую школу? Ну можешь ты это сделать хоть раз? Для папы? Для меня?

– Все это ни к чему, – сказал он, но я знала, что он поступит, как я просила.

Как всегда, я нервничала при поступлении в новую школу и встрече с новыми подругами. Я долго не могла заснуть и проснулась утром труднее, чем обычно. Джимми ненавидел рано вставать, а тут он должен был и приготовиться раньше, чем обычно, потому что школа находилась в другой части города, и мы должны были идти вместе с папой. Было еще темно, когда я встала с постели. Джимми, конечно, тут же застонал и натянул подушку себе на голову, когда я толкнула его в плечо и зажгла свет.