Екатерина Вильмонт - Шпионы тоже лохи

На кухне тоже ничего не было. А вот на столе в гостиной лежала незнакомая толстая тетрадь. Он никогда ее прежде не видел. Что это? Он открыл тетрадь. Ба, да это же дневник! Вот не знал, что Марта ведет дневник. Видимо, она хорошо его прятала. Он знал, что этого нельзя делать, но сел к столу и стал читать. Вдруг я узнаю то, что поможет мне понять… Дневник начинался с конца прошлого года, когда все еще было безоблачно. Она писала о том, как они вдвоем встречали Новый год и как она была счастлива. Кажется, это был самый лучший Новый год в моей жизни, с горечью подумал Бобров. Но идиллические странички он стал пропускать. А вот тут Марта пишет уже о своих подозрениях в связи с романом Нонны Слепневой. А вот описывает визит к ней Аллы Силантьевой! Боже, какая наглая гнусная баба! Открыто грозила моей маленькой, что отобьет меня, называла ее клушей… Господи, как я мог! Да меня кастрировать мало за это. А вот еще запись, которая привлекла его внимание.

«Миша настаивает, чтобы я поехала к морю! Говорит, мне надо набраться сил перед новой работой. Сам он поехать со мной не может, и я еду с Викой. Хотелось бы знать, это он так заботится о моем здоровье или хочет услать меня из Москвы?»

По-видимому, дневник Марта брала с собой. Там есть восторженные записи о знакомстве с лемурами, о крохотном гиббончике, который висел на сетке, и Марта, чтобы покормить его бананом, вскарабкалась на ограду, а Вика поддерживала ее за попу. Кажется, ей там было хорошо…

А вот уже запись по возвращении: «Мишка купил мне роскошное, очень дорогое пальто, подбитое голубой норкой. Пальто мне здорово идет, но у меня такое ощущение, что этот подарок – замаливание какого-то греха… И когда я надеваю это пальто, у меня начинает все болеть. Особенно сердце и живот».

Читать эти строки тоже было больно до ужаса. О, а вот и до Лешки дошло дело. Они встретились у Пыжика случайно. Да, Лешка брал у меня координаты Саньки для своей матери. И он пригласил ее в Большой театр. И вдруг кровь бросилась Боброву в лицо. Лешка сказал Марте, что, возможно, даже любит ее, но никогда не посмеет… из-за меня, из-за того, что я спас ему жизнь… Черт возьми, как благородно! Бобров закрыл тетрадь. Он сгорал со стыда. Перед Мартой за то, что прочел ее дневник, перед Земцовым, за то, что подозревал его. Господи, до чего я докатился из-за этой твари! Я же перестал себя уважать! И вдруг в голову ему пришла забавная мысль: а ведь Лешка по сути попался почти в ту же ловушку, что и я. Он так увлекся моей женой, что не заметил, как его сняли на телефон! Да уж, до чего нас доводят бабы! Ухитряемся растерять весь свой профессионализм. Но… Если он и вправду любит Марту… Но как же… Если ему пришлось объяснять ей, что он не в состоянии нарушить долг чести… Значит, она была готова… с ним… Стоп! Она же когда вернулась с Канар и надела злополучное пальто, заявила: «Если я точно узнаю о твоей измене, я оставляю за собой право на симметричный ответ!» И она хотела ответить мне… с Лешкой? Интересно, потому что ее к нему тянет или просто больше не с кем было? Тьфу, сам черт ногу сломит! Но тут он заметил, что на диване лежат подушка и одеяло, аккуратно сложенные и прикрытые пледом. Он вскочил и заглянул в спальню. Там на кровати не было даже белья. Он снова открыл дневник и прочел о том, что Марта теперь спит на диване. Не может спать там, где нам было так хорошо… Я сейчас поеду и убью эту тварь! У него все плыло перед глазами, он задыхался, его душила ненависть. Но тут он вспомнил такой же приступ ненависти, когда узнал о том, что человек по фамилии Горшенин с еще одним подонком когда-то изнасиловал четырнадцатилетнюю Марту. Что ж, по зрелом размышлении, Бобров тогда придумал: брать грех на душу он не станет, у того двое детей. Он просто сделал так, что Горшенин тихо утек за границу. Вот и сейчас надо поступить так же…

Он вырвал чистый листок из Мартиного дневника и стал чертить какую-то схему…

Через час на улицу вышел уже совершенно другой человек! Он шел энергичной пружинистой походкой, сел в машину и подумал: вот это будет поистине симметричный ответ этой гадине. Она хотела сломать жизнь мне и Марте. Но это мы еще посмотрим! И я в долгу не останусь!

Отель в Выксе и в самом деле был поистине роскошным! Мраморные холлы, огромное количество живых цветов. Шикарные номера, имелся даже зал для фитнеса и бассейн.

– Ой, как жалко, что я не взяла купальник! – посетовала Марта.

– У тебя есть черный лифчик и трусы? – спросил Корней.

– Черных нет, только лиловые.