– Если это он осуществляет давление, то безусловно. А если нет?
– А если нет, то у него достаточно времени и средств, чтобы разыскать того, кто стоит за всей этой возней. Завтра вечером у него встреча с избирателями в Сан-Диего, там я и вручу ему письмо. Как вам такой план?
Адвокат посидел, сложив пальцы рук, пожевал губами, несколько раз хмыкнул, потом сказал:
– А что, пожалуй, у вас получится, мисс Брукс. Только, смотрите, не проговоритесь, где оставили письма на хранение. Устроить налет на контору...
– Я же не дура, мистер Стэнтон. Естественно!
Они обговорили кое-какие подробности, Саманта выписала очередной чек и уже направилась к выходу, как вдруг вспомнила.
– Да, и еще одно. Возможно, в моей жизни произойдут некие перемены, тогда мне бы хотелось внести изменения в завещание.
– Без проблем, – улыбнулся адвокат. – Только в следующий раз все же не забудьте записаться на прием.
План Саманты удался на сто процентов. Когда юристы закончили свою битву, судья Лондберг произнес напутственную речь и жюри удалилось на совещание. При первом голосовании они разделились поровну – шесть «виновен», шесть «невиновен». После непродолжительной дискуссии они попробовали еще раз, и теперь уверенных в невиновности Уэстлэнда осталось пять. Рей произнес пылкую речь, взывая к совести и чувству сострадания к оставшимся сиротами детям, а также напирая на то, что закон должен быть одинаков для всех.
– Мы не можем дать виновному уйти от наказания лишь потому, что тот купается в деньгах. Это неправильно, несправедливо и глубоко безнравственно, – прочувствованно закончил он.
После таких слов десять присяжных заявили, что убеждены в вине Уэстлэнда.
Кто знает, сколько бы времени они продолжали дебаты, если бы Саманта не выступила со своим заявлением.
Оставшиеся двое признались, что на них тоже было оказано давление, и жюри наконец пришло к консенсусу.
Миссис Лернер, которую как ветерана судебных битв избрали старшиной, вывела их в зал и на вопрос судьи Лондберга твердо и громко ответила:
– Жюри единогласно признало обвиняемого виновным.
Саманта с удовлетворением отметила, как с холеного лица Уэстлэнда медленно сползла самодовольная ухмылка.
Судья поблагодарил их за выполненный долг, стукнул молотком и объявил об окончании процесса.
Оказавшись за пределами зала суда, Саманта глубоко вздохнула и остановилась, ожидая появления Рея, которого задержала миссис Лернер, но внезапно занервничала.
Испытание вроде бы закончилось. А может быть, и нет... Вдруг он разлюбил ее? Или попросту понял, что никогда и не любил, а так, увлекся на мгновение собственным великодушием?
Почти бегом кинулась она к машине, стремясь поскорее ускользнуть и избежать болезненной и неловкой встречи с мужчиной, о котором весь последний месяц думала и мечтала каждую минуту, сунула ключ в замок, но повернуть не успела. Сзади ее обхватили две сильные руки, развернули на сто восемьдесят градусов и...
Поцелуй длился и длился, пока им хватило дыхания. Оба заговорили одновременно:
– Рей, Рей, милый, наконец-то...
– Сэмми, Сэмми! Если бы ты знала, как я истосковался по тебе! – Он с силой прижался к ней, и она низом живота ощутила его напрягшуюся плоть.
– О-о-о... едем ко мне?
– Да... и скорее... я умираю от желания...
– Я тоже... – призналась она.
Их встреча была столь страстной, что лишь тогда, когда за окном стемнело, Рей вспомнил о прощальных словах отца и хлопнул себя по лбу.
– Что такое, любимый? – томно потягиваясь, спросила Саманта.
– Черт, старик же просил позвонить ему, как только все закончится!
– О! Ну да, конечно, он же тоже ждал результата. Но теперь уже, наверное, и так все знает из новостей, – лениво проговорила она и вдруг подскочила на кровати. – О господи, что он подумает?! Где ты пропадал столько времени?!
Рей рассмеялся.
– А что бы ты подумала на его месте? То же самое! – Он нащупал телефон, набрал номер, перекинулся несколькими фразами и возвестил: – Отец говорит, если ты не возражаешь, то мы можем приехать ужинать. Он даже шампанское купил!
Саманта была счастлива. Счастлива, как никогда прежде. Безумно, безрассудно, голово-кружительно счастлива тем, что любит и любима. Дни мелькали, как на крыльях, и они с Реем почти не расставались. Поначалу, по крайней мере. Она познакомила его со своими немногочисленными друзьями, то есть с семейством Грин и редактором Джин, и после выслушала с обеих сторон восторженные отклики в адрес своего возлюбленного.
Читать дальше