Мария Арбатова - Семилетка поиска

Елена вздрогнула. Это была студенческая стилистика, совершенно не подходящая к мероприятию. Она обернулась и увидела сияющего Зябликова в красном свитере крупной вязки и желтых вельветовых джинсах.

– Здравствуй, моя шоколадная! – радостно сказал он и потянулся с поцелуем.

Военный чиновник чуть не выронил мини-компьютер.

– Я занята, поговорим позже, – ответила Елена, холодно отстранившись.

– Интересно, чем это ты тут занята? Мужиков клеишь? – спросил Зябликов, презрительно рассматривая военного чиновника, сильно уступавшего ему и в росте, и в фактуре.

– Не буду вам мешать. Позвоните мне и дообсудим это, – сказал чиновник, сочувственно взглянув на Елену, спрятал компьютер в карман пиджака, вежливо кивнул и отошел.

– Ну ты! Придурок! – зашипела Елена на Зябликова. – Видимо, ты не понял, что я на работе! И твой вид, и твои убогие ужимки меня дискредитируют!

– Дискредитируют? Да это же сборище криминалитета! У каждого на лбу статья уголовного кодекса! Кто тут кого может дискредитировать?

– Так ты ведь сюда попросился не для того, чтобы им это сообщить, а для того, чтобы проползти перед ними на животе с розой в зубах и отломить себе денег на кино!

– И не стыжусь этого!

– А я не стыжусь своей работы, но требую, чтобы мои знакомые вели себя в рамках, принятых в обществе.

– Тебе мой свитер не нравится? Да я его купил в самом дорогом магазине Амстердама!

– Зябликов, как бы ни был дорог тот магазин, на протокольном мероприятии ты выглядишь, как городской сумасшедший. Кроме того, в этой тусовке мне не хотелось афишировать наши отношения…

– То есть в этой тусовке ты меня стесняешься? – Он поднял брови, потому что полагал, что любая женщина на любой планете в любых обстоятельствах будет счастлива рекламировать отношения с ним.

– В этой тусовке я стесняюсь любого, кто закрывает мне глаза руками, приходит в таком виде и бросается ко мне с воплем: «Здравствуй, моя шоколадная!» Даже если это премьер-министр…

– Договорились. Считай, что ты исключена из шоколадных, – обиженно объявил Зябликов.

– Я этого не переживу, пойду брошусь с моста, – хихикнула Елена.

– Все! Больше я к тебе не подойду! – пообещал Зябликов.

«А куда ты денешься?» – подумала она раздраженно и двинулась на поиски военного чиновника.

– Привет! – окликнула знакомая журналистка в очень изысканном костюме.

– Привет! – радостно расцеловались. – Как твои дела?

– Все отлично. Трублю там же. Перешла в отдел светской хроники. Глаза подтянула. Шесть килограммов сбросила. Бабкой стала.

– И кто у тебя?

– Мальчик! Прохором назвали!

– Поздравляю! Откуда дровишки? – Елена потрогала ее костюмчик.

– Да писала о них. Борзыми щенками взяла. Это ты у нас целка-невредимка, джинсу не строгаешь. А я – человек не амбициозный. Говорят, ты с Каравановым развелась и живешь с Зябликовым?

– Про второе врут!

– Да я ж ща своими глазами видела!

– Что ты видела? Ты видела, как он одет? Если б я с ним жила, я бы его так сюда пустила? Он же, как Олег Попов! – возмутилась Елена.

– Прошу пардону. Не подумала. Ну, у них в кино так принято. Чем придурковатей одет, тем больше считает себя гением. Так что уже фильмы снимать не обязательно! Хочу тебя предупредить. Зябликов – это комическая фигура нашего кинематографа… В кино работают лошади. А он не лошадь, он наездник. И все время пристраивается к лошади и пытается на ней хоть чуть-чуть проехать. Где денег отщипнуть, где связей, где матерьяльчик о себе оторвать. Помнишь Таньку из «АиФа»? Так вот, он с ней в одно купе попал из Москвы в Питер, трахнул ее и интервью с собой выцыганил. Правда, говорит, трахается на совесть, интервью за такое не жалко.

– Да я в курсе, – улыбнулась Елена. – Но для интервью со мной качественного траханья недостаточно!

– Вот за это я тебя уважаю! Давай выпьем за то, чтобы не пища выбирала нас, а мы выбирали пищу!

Журналистка была когда-то модной обличительницей нравов в перестройку, а теперь скатилась на то, что ходила на четыре светские тусовки в день, толстела от халявных деликатесов и писала о том, кто с кем пришел, кто во что одет, кто с кем развелся. Да и осуждать было трудно, потому что она кормила всю семью во главе с мужем-профессором, а теперь еще и с внуком Прохором.

Елена настигла наконец военного чиновника:

– Извините, это был мой приятель-кинорежиссер. Богема, сами понимаете: в оперу – в шортах.

– Фактурный господин. Понимаю, – кивнул чиновник уже без всякого энтузиазма. – Так позвоните мне. Впрочем, я улетаю завтра и надолго. Извините.